Король вызвал стражу. Обыскали весь дворец, но поймать никого не удалось.
Все следующее утро король провел в раздумьях о ночном происшествии. Потихоньку он пришел в себя и понял, что человек на крыше был прав: «Конечно, нет ничего глупее, чем сообщать мне такие вещи подобным образом — посреди ночи забираться на крышу и орать во все горло! — но в его словах что-то такое было. И он явно не сумасшедший!»
И в этот самый миг король услышал, как какой-то человек спорит со стражей у ворот:
— Я хочу остановиться на пару дней в этом караван-сарае!
— Ты в своем уме? — отвечали стражники. — Это королевский дворец. Здесь живет сам король. Пройди еще полмили, и там будет караван-сарай.
— Но мне нравится этот караван-сарай! — упирался тот.
— Ты какой-то тупой. Ты пойми простую вещь: это — королевский дворец!
Слушая спор, король вдруг понял, что голос принадлежал тому же человеку, который гулял ночью по крыше. Он приказал страже:
— Немедленно приведите его ко мне! Это его я искал.
Когда возмутителя спокойствия привели, король оглядел его и спросил:
— Это ты искал верблюда у меня на крыше?
— Ну вот, ты пришел в чувства, — сказал человек. — Да, это был я. Мне пришлось туда забраться, чтобы ты, наконец, понял, что равно как и верблюда нельзя найти на крыше, нельзя и блаженство найти на этом постоялом дворе, который ты по ошибке принимаешь за свой дом. Я уже приходил сюда раньше, и здесь жил другой человек — тебя еще не было, — который тоже почитал себя королем, а это все называл своим домом. Теперь вот ты говоришь то же самое. И я руку даю на отсечение, что когда я приду сюда в следующий раз, то здесь будет кто-то другой, говорящий опять же то же самое.
— Ты прав, — согласился король. — Первым был мой прадед, потом был мой дед, за ним — мой отец. Очень возможно, что в следующий раз ты встретишь здесь моего сына, потому что я сам уже старею. Но к чему ты ведешь?
Суфий рассмеялся:
— Ты уже понял, к чему я веду: я говорю, что это не дворец, а постоялый двор, и многие успели здесь пожить, но все они ушли бесследно. Это не чей-то дом. На всем этом свете ни у кого нет дома — есть одни караван-сараи. Когда же ты с этим смиришься?
Влияние этого человека оказалось настолько сильным, что король немедленно покинул дворец, сказав:
— Ты прав. Ты немного безумен, но я слышал, что многие суфии делают безумные вещи; но, на самом деле, все их безумие — просто способ заставить понять. И я понял. Я покидаю этот постоялый двор и отправляюсь на поиски моего истинного дома.
И король сам стал знаменитым суфием. Он ушел из столицы, построил себе хижину на перекрестке дорог, где и жил до самого своего конца. И каждый день он попадал в неприятные истории, потому что путники останавливались на перекрестке дорог и спрашивали его:
— Какая из дорог ведет в город?
И он отвечал:
— Идите направо и попадете в вечный город.
И путники задумывались: вечный город?.. Но нужно понимать мистиков! Они вам еще не то скажут...
— Вот эта самая дорога? — переспрашивали путники. — Ты уверен?
— Совершенно уверен, — отвечал тот. — Идите и убедитесь сами, — а вела эта дорога на кладбище.
Путники возвращались разгневанными и кричали на него:
— Ты какой-то ненормальный! Нет там никакого города — там одно кладбище!
Но король отвечал:
— Я говорил вам, что впереди вечный город. Поселившись там однажды, человек остается там навсегда. Это настоящий город, а вам следовало спрашивать дорогу в ненастоящий город. Налево ведет дорога в ненастоящий город, где люди живут всего несколько дней, полагая, что живут в городе, пока в результате не переезжают в вечный город. И на меня всегда кричат. Люди спрашивают дорогу в город, я и показываю им дорогу в настоящий город, и они идут обратно разгневанные. Идите в свой ненастоящий город вот по этой дороге, но помните: он ненастоящий! Не принимайте его за подлинный. Я сам там жил. Теперь я хочу найти настоящий свой дом, прежде чем смерть заберет меня к себе.
Человек принимает саньясу, чтобы найти свой истинный дом, чтобы найти нечто от вечности, чтобы найти нечто такое, что не подвержено смерти. Понятно, что это не тело; тело — это лишь караван-сарай, постоялый двор. Это не может также быть и умом — ум все время меняется.
Посвящение в саньясу — это начало поиска за пределами ума. И тот, кто принимает посвящение с глубокой любовью, кто смело отправляется в это путешествие, кто понимает, что какой бы ни была его прежняя жизнь, она была неправильной, что это была темная ночь его души и что теперь он входит в мир света... Простое посвящение, ничего не значащее для посторонних, но приносящее великую перемену для посвященного. Перемены ждет все его существо. Его прошлое отпадает, будущее распахивает перед ним свои двери. Отныне и впервые в жизни он ведет жизнь сознательного человека. И его сознание непрерывно растет.