Атар шел, напряженно глядя себе под ноги, и перебирал все известные ругательства.
-В конец охренел… Ты вообще башкой не соображаешь, долбень! Наверно, сотня людей спалила, что это были мы! Теперь нас точно примут.
Тимур беспечно улыбнулся своей светлой улыбкой.
-Ну, тем будет интереснее, если мы отмажемся, - он перекинул руку через его плечо, другой рукой обнял Гиба и глубоко вздохнул – Просто идите себе, как ни в чем не бывало, и все. Чуете, погода совсем весенняя?
Позади них поднялся кавардак: все шумели, орали, выли пожарные и ментовские сирены, а впереди по-прежнему сияло солнце, теплое, веселое и золотое, насмешливое и равнодушное. Тимур посмотрел в небо и засмеялся.
-Знаете, кто такой Аполлон по идее? Это Бог солнца и искусств. Пока оно над нами светит, ну что нам может угрожать? Станьте таким, как это солнышко, пацаны. Оно спокойно кайфует в своих синих небесах и плюет на весь этот земной маразм.
Они шли и шли, не останавливаясь и не оборачиваясь. Каждую секунду казалось, что вот-вот их окликнут сзади, накинутся, повалят на землю, залязгают «браслетами»… Но ничего не происходило. Они все шли и шли. Это было поразительно! Как будто бы и вправду некие сверхъестественные сумрачные силы распростерли над ними свои темные крылья, оберегая, укрывая от посторонних глаз.
Пацаны завернули за угол, потом еще раз и приостановились. Атар все так же ошалело качал головой и матерился.
-Дебил. Габарай, ты дебил, даун! Ведь нас всех могло на части порвать к чертям собачьим!
-О! Какое завидное самомнение! – он прыснул – Наверно, история бы остановила свой ход, и вселенная прекратила бы существование, если бы Варвар подпалил свой вонючий зад.
-Ты не прав, - вдруг твердо отчеканил Алан.
-Не прав? В чем? – Габарай посмотрел на него с таким искренним удивлением, что тот слегка смутился.
-Ведь там… Ведь там люди могли погибнуть.
-Да ну! – Тимур ехидно поднял брови – Люди могли погибнуть, или тебе жопу могут надрать?
-Я что-то не понял, о чем это ты? – Алан с вызовом шагнул к нему – К чему вообще все это было? Не много ли ты на себя берешь, Аполлон? А? По-моему, у тебя окончательно планку сбило.
-А разве она вообще была?
-Да морду тебе некому набить за все это!!! На что ты нас вечно подписываешь?!
-Успокойся. Ты же видел, никого там не было. Просто куча железа, - он отвернулся.
-Ты уверен, да? Ты всегда во всем уверен! Да хоть раз усомнись в своей правоте! – его словно прорвало – Что нужно сделать, Габарай, чтобы ты задумался хотя бы один раз? Почему твои выходки так дорого стоят? Или тебе, правда, на все насрать?!
-Разумеется.
-Черт, да у тебя хоть что-нибудь святое есть?
-Есть, - Габарай помрачнел – Если ты до сих пор этого не понял.
-Нет, не понял! Почему кто-то должен подыхать…
-Это мелочи. Это все не имеет значения.
-Мелочи?! – взвился Алан – Жизнь не имеет значения?
-Ну, почти нет.
-Ну, ты и урод! А что же тогда вообще имеет значение?
-Красота.
Алана перекосила от бешенства.
-Так давай, я тебе ее подпорчу!
Он ринулся было на него, но Габарай, моментально среагировав, поймал его руку и с силой сдавил запястье. Их глаза встретились, и Алан тут же сник.
-Красота имеет значение, Кокой, - повторил Тимур – А никакая не правда.
Он тут же перевел взгляд от его лица куда-то за его спину.
-Оба-на! А вот и карета подана.
Недалеко от них остановилась голубая обшарпанная «шестерка». Хозяин, немолодой мужик вылез и подошел к ближайшему ларьку. В два прыжка Тимур подскочил к машине, нырнул на водительское сидение и врубил во всю мощь старое хрипящее радио. Атар рванул переднюю дверцу, но тут опомнившийся хозяин с возмущенным лицом кинулся к ним.
-Ах вы, бандиты! Вы что же это делаете посреди бела дня, сволочи!
Один точный удар Атара разворотил ему челюсть и отбросил на асфальт. Радио громыхало на всю улицу. Это была старая, тупая и веселая песенка довоенных лет. Тимур выглянул из окна.
-Тут ключей нет. Эй, дядя, кинь, пожалуйста, ключи.
Мужик с окровавленным ртом и выбитыми зубами извивался на земле, как отдавленный червяк и стонал уже намного вежливее:
-Ребята! Пожалуйста! Эта машина не моя. Я за нее не расплачусь за всю жизнь! Зачем она вам такая старая?
Атар угрожающе склонился над ним.
-Ты что, не слышал, старый пидар?!
Мужик, хныча протянул ему ключи. Он был уже практически обезврежен, на Атар ради профилактики, а может, ради удовольствия, двинул его еще два раза ногой, окончательно вырубив.
Задрыпанное радио весело наигрывало, словно в тон чудесной погоде. Недалеко шумели трамваи, смеялись люди… Прохожие бодро шагали по тротуару, заинтересованно заглядывались на происходящее, и как бы, невзначай, учащали шаги.
Тимур замахал рукой.
-Прыгайте, пацаны! Сегодня будет много веселья, я отвечаю!
Гиббон подскочил к машине, пнул напоследок распластанное тело и завалился на заднее сидение. Хачик и Алан по прежнему стояли на тротуаре.
-Вы едите? – спросил Тимур.
-Нет. Я не могу сегодня, - сказал Алан.
Габарай перевел взгляд на Вадика.
-А ты?
-Езжайте сами. Я собирался в универ заглянуть.
-Оп-па! Армян взялся за ум! Ну бывайте, детки, пока не в клетке! – Тимур захлопнул дверцу, и «шестерка» умчалась, издавая мученические звуки.
Алан повернулся к Хачику. Тот с печалью смотрел вслед удаляющемуся пыльному облаку.
-Хана тачке, - пробормотал он себе под нос.
-Почему ты не поехал? – спросил Алан.
-Потому что надо поговорить.
-Кому надо?
-В основном – тебе. Пошли.
19.
Они свернули в соседнюю улицу, пересекли проспект, спустились в парк и устроились на скамейке возле пруда. Здесь был словно совершенно другой мир: необыкновенно явственно ощущалось прохладное дыхание осени, сквозившее в мягких, но холодных порывах ветра, в шепоте облетающих листьев, в легкой ряби на воде. Плакучие ивы в каком-то отчаянном порыве нависли над самым прудом, свесив лохматые головы. Они казались совершенно нереальными, словно кадр на фотопленке остановил миг стремительного падения. Тоскливо кричали голодные вороны над головой, тоскливой, но неповторимо чарующей была эта благородная красота умирания.