-Заткнись! – он нервным движением выдернул у нее сигарету и отбросил прочь, - И не дыми мне в лицо!
Тимур задрал ногу на диван и схватил телефон. Марго в ужасе посмотрела на его грязный ботинок, но не рискнула что-либо сказать. Он в сотый раз обзванивал всю переполошенную братву города, но ответ у всех был по-прежнему одинаковый.
В дверь позвонили, и Марго пошла открывать. Тимур продолжал насиловать телефон, пока она ни появилась рядом с промокшим до костей Хачиком.
-Тимур, к тебе Вадик пришел, сообщила она и с завидной беззаботностью продефилировала в свою комнату.
Габарай медленно поднялся, глядя в глаза друга и погружаясь головой в отвратительное вязкое облако страха. Все его суставы ссохлись и заиндевели. Было в этих глазах что-то такое, чего он не хотел видеть. Никогда и ни за что. Он судорожно стиснул пальцы, и телефон хрустнул в его руках.
-Ты нашел ее?
-Да, - тон его голоса был пугающе-неопределенным.
-Где она? – спросил Тимур, не слыша собственного голоса.
Вадик провел ладонями по мокрым волосам. Капли воды горели на его лице, как симптомы начинающейся агонии.
-Она в больнице, Габарай.
-Но, я объездил все больницы…
-Не в городе. И ее привезли несколько минут назад.
Тимур смотрел ему в глаза. Прямо внутрь, вглубь. Жадно вгрызался, вбуривался сквозь зрачок, сквозь роговицу в недра мозга. Как одержимый убийца шарил в темных лабиринтах в поисках единственного лютого врага – страшной новости. Как будто, если бы он обнаружил ее первым, она оказалась бы бессильна против него.
-Что с ней? – выдавил он каким-то чудом. И тут же опрокинулся в себя, взмолился, чтобы Вадик не отвечал. Он болезненно чувствовал, что что-то смертоносное готово сорваться с этих губ, чего он не смог бы слушать. Никогда!
Вадик поднял ворот куртки и развернулся.
-Поехали.
Это слово сбросило с Тимура оцепенение. Он, как дрессированный пес по команде сорвался с места и кинулся следом за Вадиком на улицу, туда, где грохотал гром и хлестал холодный ливень.
-Возьми тачку, Габарай! Я на Атаровском мотоцикле, - крикнул Вадик.
Они сбежали по бесчисленным ступенькам и со всех ног понеслись к гаражу. Тимур рывком открыл дверь вишневой «Тойоты» и прыгнул за руль. Вадик едва успел на ходу заскочить на соседнее сидение, когда машина уже летела, как стрела.
Молния дискотечным фосфорическим светом озаряла им путь, дворники работали без передыху: туда-сюда, туда-сюда, словно маятник безжалостно отсчитывал секунды. Вадик бросил взгляд на сидящего рядом Габарая, на руки, сжимающие руль, гордый профиль, глаза, устремленные на дорогу, и подумал, что видит его таким в последний раз.
Вода ручьями хлестала по стеклам и разлеталась в стороны от несущейся «Тойоты», как от гидроцикла. Это был заезд, достойный гонок авторалли. Вадик боялся взглянуть на спидометр. От того, с каким хладнокровием Тимур вел машину: игнорируя светофоры и знаки, на полной скорости влетая в крутые повороты, врубая сигнал и мчась по встречной против движения, даже у него шевелились волосы на голове. Габарай всецело ушел в эту гонку, как будто все сейчас зависело только от нее. Вадик не мешал ему. Он знал – это было единственное и последнее, что Тимур теперь мог сделать. Что казалось имевшим значение.
-Куда теперь? – сквозь зубы спросил Габарай.
-Направо.
Тимур резко крутанул руль, и плоская обтекаемая красавица-машина, сверкнув раскосыми фарами, каким-то чудом не вписалась в столб. Из-под визжащих колес полетел гравий. Они свернули в неположенном месте и налетели на выруливший серебристый «Мерседес». От толчка Тимура бросило вперед, и он, ударившись об панель, рассек себе лоб.
-Твою мать… - он поднялся и дал задний ход. Одна из фар обсыпалась, а на «Мерседесе» осталась красоваться внушительная вмятина. Оттуда выскочил отъетый мужик, разверз полный золота рот и замахал кулаками.
-Иди на хуй!!! – оглушительно взревел Тимур так, что задрожал весь салон. Как будто, в этом крике мог высвободить наружу весь свой гнев, ужас, боль, отчаяние… Как гной из нарыва.
«Тойота» снова рванула вперед, окатив «Мерседес» и его хозяина холодным душем из лужи. Они неслись до самой больницы сквозь косые пунктиры дождя так, что Хачик все время ожидал, что раскаленные колеса оторвутся от земли, и они взлетят.
-Здесь?
-Да.
Тимур ударил ногой по тормозу, и машина, пронзительно взвизгнув, притихла с безобразно вывернутыми колесами, наполовину въехав на тротуар.
-Отделение реанимации, - сказал Вадик и открыл дверцу. Тимур, стиснув зубы, выпрыгнул под проливной дождь. Пацаны пробежали по глубоким лужам, разбрызгивая воду, и через минуту уже мчались вверх по лестничным маршам. Добежав до крашенной двери с рефленными стеклами, Тимур навалился на нее и влетел в длинный побеленный коридор, пропитанный запахом дезинфекций.
-Габарай, тормози! – Вадик сзади схватил его за куртку.
-Какая палата? – Тимур развернул свое ужасающее лицо. Воспаленное дыхание с нездоровым свистом вырывалось из его груди.
-Братан, успокойся, - Вадик положил руки на его огромные плечи.
-Какая палата?!! – он с остервенением скинул его руки.
-Габарай, слушай… Тебе туда нельзя, понимаешь? Они тебя туда не пустят.
-Чего?! – он припадочно расхохотался, - Да ты что, охуел, что ли?! Они меня не пустят? Они МЕНЯ не пустят к НЕЙ?!!!
-Не сходи с ума, старик.
-Какая палата, мать твою?!!! – хрипло взревел Тимур, вращая озверевшими глазами – Какая палата?!!!
Он с ненавистью схватил Вадика за ворот куртки, со всего размаху припечатал к стене и несколько раз долбанул о побеленную поверхность так, что клочьями посыпалась штукатурка.
Вадик, не сопротивляясь, тихо покачал головой, глядя в его волчьи глаза.
-Да ты что, сучий выблядок, да я же тебя…
Габарай заорал на всю больницу таким крутым и истошным матом, что дежурные медсестры с этажа стали сбиваться в кучку, осуждающе глядя на них и возмущенно шушукаясь.
-Вяжи, брат, вяжи, - Вадик сжал ладонями его отчаянное, издерганное, перепуганное и по-детски агрессивное лицо.
-Отвали, Хачик! Иди на хер! – крикнул Габарай почти жалобно и поспешно оттолкнул его руки, - Я пойду к моей Алишке…