Выбрать главу

— Согласись,— говорит Верделе,— что автор сам по себе человек симпатичный. Отречься от блестящей карьеры, уйти в отставку в сорок восемь лет, будучи уже заместителем начальника генерального штаба Военно-воздушных сил, с единственной целью — опубликовать книгу, где подвергаются сомнению официальные установки,— это свидетельство большого мужества, тем более что такое не часто встречается.

— Что ж,— отвечает Верду,— я согласен с тем, что редко встретишь генерала или адмирала, который отрекся бы от регалий ради защиты собственных идей. Но прогнозы Копеля — чистый бред.

— Это уж объяснит Верделе. У него самого склонность к поэтическому бреду.

— Копель исходит из предположения, что Советский Союз развяжет в Европе крупный военный конфликт и первым делом обрушится на Германию.

— А зачем ему это? — недоумеваю я.

— Как зачем? — спрашивает Верделе.

— Ну, с какой стати ему это делать? СССР — и без того огромное государство. Зачем ему рисковать ради увеличения своей территории?

— Копель считает, что мощь коммунистического мира подорвана. И предрекает, что в один прекрасный день молодежь подорвет ее еще сильнее изнутри. Тогда советская власть превратится в реальную опасность для внешнего мира. «Всякий сильный зверь, получивший смертельную рану, становится опасным»,— так дословно пишет Копель.

— Сравнение еще не есть доказательство,— возражает Верду.— Если сбросить со счета диссидентов, которые, по сути дела, являются представителями ничтожной части населения, большая его часть поддерживает советский строй хотя бы потому, что не знает никакого другого. Кстати, еще в 1941 году Германия надеялась на крушение этого строя после нескольких недель войны...

— Что касается меня,— говорю я,— то я не особенно верю в его «крушение» ни в ближайшем, ни в отдаленном будущем, а еще меньше меня убеждает аргумент, согласно которому обреченный строй способен развязать крупный военный конфликт... Но примем предпосылки Копеля. В конце концов, кому, как не генералам, предсказывать ход военных действий.

— Итак,— продолжает Верделе, — в ночь с 22 на 23 мая советские танки при поддержке авиации предпринимают массированное наступление на территорию Западной Германии.

— Само собой разумеется,— вмешивается Верду,— что силы НАТО окажутся застигнутыми врасплох. Неужели ни один космический спутник не предупредит их о наращивании танковых дивизий на границе?

— В прогнозе об этом ничего не говорится. Но я продолжаю: 24 мая силы Варшавского договора начинают широкую газовую атаку, в результате которой войска западных союзников несут колоссальные потери и отступают. Главнокомандующий силами НАТО испрашивает у президента Соединенных Штатов разрешения на использование против агрессора тактического ядерного оружия. Президент такого разрешения не даст.

— Вот тут-то и начинается бред,— снова вмешивается Верду.— Дело в том, что Копель плохо разбирается в истории. Будь он более подкован, он знал бы, что Соединенные Штаты всегда молниеносно реагировали на неожиданные нападения. И вот вам пример. В конце XIX века Америка объявила войну Испании, потому что ее броненосец «Мэн» при весьма таинственных обстоятельствах взорвался на рейде Гаваны. Торпедирование «Лузитании», при котором погибло 125 американцев, послужило одной из причин вступления Штатов в 1917 году в первую мировую войну. А трагедия Пёрл-Харбора обусловила их участие во второй мировой войне.

— Но почему же американский президент не разрешит ввести в бой против агрессора тактическое ядерное оружие? — спрашиваю я.

— Согласно прогнозу Копеля, этому воспротивится американское общественное мнение. Оно выскажется против применения ядерного оружия в Европе.

— Просто невероятно,— говорит Верду.— Неужели этому самому мнению наплевать на смерть сотен тысяч людей, удушенных газом? Подобная бесчувственность была бы беспрецедентной в истории Соединенных Штатов.

— И что же в таком случае произойдет с Германией? — спрашиваю я.

— Она будет завоевана.

— А Франция?

— И Франция тоже,— произносит Верду саркастическим тоном. — Наш президент откажется прибегнуть к тактическому ядерному оружию.

— И к стратегическим ракетам?

— Тем более к стратегическим ракетам.

— Спрашивается, зачем же мы тогда служим! А что будет с Великобританией?

— Об этом прогноз умалчивает. Короче говоря, всего за неделю СССР захватывает всю континентальную Западную Европу.