Солнце взошло [1987] [худ. Е. Васнецова]

Я слушаю его и думаю: через сколько же поколений эта птица донесла до меня давно знакомую и чеканную форму ритма тележного скрипа? Вспомнились родные места, поля, дни далёкого детства. Первые мои прокосы на широких лугах, близкая встреча с этим неугомонным обитателем лугов и полей, когда впервые собирался в большую дорогу. Вздрогнула душа от этих чистых, светлых и очаровательных звуков. И подумалось: чего-то не хватало бы в летних просторах полей и лугов, если бы коростели не «ездили» по ним на несмазанной телеге.

СЕЛЬСКОЕ УТРО

С полей уходит ночи скука,
Туман, как невода крыло,
И отражается без звуков
В воде реки моё село.
Берёза белою коленкой
С холма толкнула в лес луну.
Сверчок в избе за чуткой стенкой
Подпиливает тишину.
Встаёт заря неторопливо,
Раскрыв в потёмках ворота.
Чирок со сна, свистя лениво,
Летит неведомо куда.

ТРАКТОРИСТ

Заглушив мотор на пашне,
На просторе меж дорог
По-солдатски, как на марше,
Тракторист в тени прилёг.
Под ракитой густокронной
Для него постель — трава.
Ветер ящеркой холодной
Заползает в рукава.

В ПОЛЕ

Тяжёлый убран с поля колос.
Долина дальняя светла.
Там трактор вновь возвысил голос —
Осенней пахоты пора.
День отойдёт —
Стеной отвесной
Встаёт туман вечеровой,
И месяц в высоте небесной
Блестит как орден трудовой.

«Заблудился в чаще…»

Заблудился в чаще…
Глядя в синеву,
Голосом звенящим
Крикнул я: «Ау!»
Сердце бьётся, бьётся.
Замер не дыша…
Может, отзовётся
Добрая душа?

ВСТРЕЧА

В радугах и ливнях
Шёл сезон грибной.
Вырос подосиновик
На тропе лесной.
Шаги ребят услышал
И через пеньки
Сам навстречу вышел:
«Здорово, грибники!»

НА ВЗГОРЬЕ

Погляжу со взгорья
На кусты, на сад —
Огненное море,
Буйный листопад.
Выпестрила осень
У берёз платки,
Меж столетних сосен
Стынет гладь реки.
Лес золотошлемый
Встал на косогор,
И ржаной соломой
Весь пропах простор.

РЖАНОЙ КОЛОСОК

Покидая деревню, Алексей ещё раз оглянулся на приземистый бревенчатый дом, где прошло его детство и отрочество, махнул на прощание рукой, положил на телегу чемодан и рядом с провожавшим его отцом зашагал по пыльной дороге.

Вечерело. Солнце медленно катилось по кромке леса, бросая на рябь реки красный пояс заката. В кустах кое-где щебетали иволги. От стогов тянуло клевером.

Лошадь шла ходко, без понуканий. За разговорами незаметно дошли до конца ржаного поля, откуда начиналась асфальтированная дорога на станцию. Здесь отец остановился, сорвал колосок, полный янтарного блеска.

Обнимая сына, сказал:

— Куда бы ни провожали родители своих детей, по старинному обычаю, они дарят им что-нибудь, напоминающее родные места. Вот и я… Возьми этот колосок. Сам знаешь, земля-то круглая: если идти по ней в одну сторону, придёшь на место, откуда вышел. Запомни это, сынок…

ЧЁРНЫЙ ХЛЕБ

Оприходован,
Отоварен,
И — с квитанцией
И с клеймом —
Из города,
Из пекарен
Возвращается
Хлеб в село.

Белый,
Ситный,
Чайный
И сдобный,
Или как ещё…
Заварной!
Только хлеб
Я ценю особый:
Деревенской квашни
Ржаной.
Груб и чёрен,
Исконно русский,
Вроде
Месяца-колобка,
С ароматом полей
Июльским,
С отпечатком
Руки-шлепка!
Битый ливнями,
Солнцем жжённый,
И его
Для семьи-орды,
Каравай,
На поду печённый,
Дед мой резал,
Прижав к груди.
Ради хлеба
Я сам работал,
Хоть порой уставал,
Но креп.
Просоленный
Крестьянским потом,
Ой, хорош
Деревенский хлеб!
И с любым
Он поспорит горем,
Я от многих
Не раз слыхал:
Всем нам
Чёрный
Хлеб златокорый
Богатырскую силу дал.