— А вот и моя подружка!
Ни один уголок земли, который я посетил, ни одна народность, которую я встречал, не трогали мое сердце так, как Сисангат с его милыми, приветливыми, мирными людьми, избравшими для жизни одно из самых странных мест на свете, где они живут скромно, но счастливо.
В благодарность за приятное впечатление, которое они произвели, я подарил школе в Сисангате новый флаг, потому что старый уже разорвался. Хасан написал мне и попросил подарить детям футбольный мяч. Старый пришел в негодность, а на покупку нового школа не имела денег. Конечцо, эти славные дети должны получить мяч. Я купил мяч за 60 крон и послал его Хасану. Случилось так, что в скором времени я сам приехал в Сисангат и, естественно, захотел посмотреть, как мои маленькие друзья играют в футбол. Но мяча у них не оказалось. Хасан попытался меня убедить, что он уже разорвался, и показал остатки старого коричневого мяча.
— Но ведь я послал вам белый!
Выяснилось, что госпожа Хасан продала новый белый мяч за 40 крон. Таков мир!
Баджао стоят особняком среди филиппинцев. Язык их своеобразен. Если из 80 филиппинских языков большинство имеют только три гласных — a, i, и и лишь некоторые — четвертую, в языке баджао есть такие звуки, как о и э. И словарный состав их отличается от словарного состава других филиппинских языков. «Мать», например, в большинстве филиппинских языков звучит как та, а на языке баджао — anggo; «вода» — tubig, а баджао говорят boha.
Для меня осталось неясным происхождение этих высоких, стройных смуглых людей. Сами они называют себя палава. Несомненно одно: корень этого слова тот же, что и в названии острова Палаван. На восточном берегу Индии есть место с похожим названием. Есть ли какая-нибудь связь между ними? Мне это неизвестно, а хотелось бы знать. На Филиппинах множество неразрешенных загадок.
Так как эти люди обладают мирным нравом и добры, им часто приходится трудно на этом свете. Моро ссорятся с баджао и забирают у них рыбу, не уплатив. А на острове Ламиноса, к востоку от Сиаси, мне довелось наблюдать одно из самых отвратительных явлений — расовую сегрегацию в школе. Дети баджао сидели в отдельном классе или в определенной части класса, в стороне от детей «лучших народностей». Это весьма прискорбно, поскольку в других отношениях Ламиноса удивительный остров. Женщины здесь плетут необыкновенно красивые и яркие циновки. На острове можно увидеть самые высокие в мире качели, свисающие с верхушек кокосовых пальм.
СИТАНКАЙ
Когда меня однажды спросили о моем впечатлении о Сулу, я ответил тремя словами:
— Волнующе, романтично, прекрасно!
Такой же отзыв мне приходилось потом слышать много раз и от других. Волнение проходит, романтика тускнеет, но воспоминание о красоте не исчезает никогда. Правда, в красоте Сулу нет ничего ослепительного. Вы не найдете там тех чудес света, которые просятся на туристский плакат. Но море, то изумрудно-зеленое, то небесно-голубое, со стайками серебристых рыбок, темно-зеленые пальмовые рощи и синеватые холмы многочисленных островов, окаймленных ярко-белыми коралловыми рифами, представляют поистине упоительное зрелище! А чистый и прозрачный воздух! Здесь не бывает духоты, хотя острова находятся всего на 4° севернее экватора. Путешествовать в этих краях легко. Вместительные моторные суда курсируют между островами. На верхней палубе, предоставляемой в распоряжение знатных персон, к которым относятся, конечно, все иностранцы, можно устроиться вполне удобно, хотя и несколько по-походному. Дело в том, что на этих судах нет кают и пассажиры спят все вместе под открытым небом, каждый на своей складной койке. Жаль только, что складные кровати оставляют мало свободного места на палубе. Их не убирают и днем, потому что многие филиппинцы страдают морской болезнью. Как только они поднимаются на борт, сразу же ложатся и почти весь путь проводят в горизонтальном положении. Поэтому на палубе всегда мало стульев и не больше одного стола. Питание дешевое и на редкость хорошее — блюдо стоит две кроны. Хуже всего обстоит дело с туалетом. На борту бывает несколько сот пассажиров и при этом только один туалет для мужчин и один для женщин.
Ходят эти суда, как правило, ночью, а днем их грузят и разгружают. Отправившись вечером из Сиаси, вы рано утром следующего дня прибываете в Бонгао, расположенное на южной оконечности длинного малоизученного острова Тавитави — главного прибежища контрабандистов. Отсюда за ночь можно добраться до Борнео.
На острове есть небольшая живописная гора, напоминающая сахарную голову, причем самое интересное, что на этой горе растет дерево жизни. К сожалению, его охраняет белая змея, поэтому не так-то просто сорвать с него плод, дарующий вечную молодость. Мне так и не удалось увидеть хотя бы один плод с этого дерева. Я бы его непременно узнал, если бы он попался на глаза. Дело в том, что он, как здесь утверждают, плавает против течения.
С Тавитави мне удалось получить живую лорис, маленькую бесхвостую обезьянку. Днем она спит, а по ночам «охотится» за бананами и другими фруктами. У нее глаза «величиной с чайную чашку», как говорится в сказке Г. X. Андерсена «Огниво», и «четыре конечности». Она оказалась исключительно приятной гостьей в моем «красном доме», но жизнь ее кончилась трагично. Однажды одна из моих служанок, собираясь принять душ, решила, что обезьянке тоже неплохо освежиться, и взяла ее с собой под душ. Но лорис не вынесла купанья, получила воспаление легких и умерла. Еще до смерти обезьянки в одной крупной газете была помещена ее цветная фотография. Очевидно, прежде о лорис никогда не слышали, а ее чучела до сих пор нет в Манильском зоологическом музее.
В свое время у меня жила другая удивительно миниатюрная обезьянка — тарсиус с острова Бохол. Она тоже охотится по ночам, у нее такие же огромные глаза и «четыре конечности», как у лорис, но на этом их сходство кончается. Тарсиус питается лишь живностью, преимущественно крупными насекомыми и мелкими ящерицами. Она делает длинные прыжки, отталкиваясь сильными, мускулистыми задними ногами, балансируя при этом длинным тонким хвостом. Тарсиус перевернула все наше хозяйство вверх дном: нам каждый вечер приходилось охотиться за гекко — мелкими ящерицами, которые на юге водятся в домах. Скоро в нашем доме их уже не осталось, и мы попросили разрешения половить у соседей. Когда и у них все гекко были съедены, бедной обезьянке пришлось довольствоваться крупными тараканами. Но их оказалось недостаточно. Она умерла, вероятно, от голода. Я сделал из нее чучело и отправил в Копенгаген.
Расстояние от Бонгао до Ситанкая, самого южного города на Филиппинах, судно преодолевает за пять часов и, к счастью, днем. Из пассажиров остается всего лишь несколько человек, не считая китайских торговцев, которые прямо с борта судна продают свои товары подплывающим на лодках жителям длинного острова Сибуту. Пока судно выполняет роль плавучего магазина, оно идет медленно, но, наконец, под вечер причаливает к небольшой прямоугольной пристани у каменного мола в километр длиной, который так и остался недостроенным. Мы в Ситанкае, но самого города еще не видно.
Чтобы попасть в город, надо пересесть в лодку. Лодоч-ник-баджао за одно песо провезет мимо огромного кораллового рифа. Почти голый высокий худощавый человек стоит с необыкновенно длинным шестом на носу, а на корме с более коротким шестом — его помощница, жена. Они предлагают пассажиру место в тени, под тентом из циновки, но гораздо интереснее оставаться под открытым небом и любоваться живописной растительностью рифа. Хорошо видно все, что происходит в воде, и вовсе не надо быть зоологом, чтобы восхищаться яркими красками подводного мира.
Стоит подуть легкому бризу, как баджао поднимает парус, и ты сразу же становишься участником лодочных гонок. Увлекательно участвовать в таких гонках, потому что баджао мастерски управляют лодками.
Сам остров Ситанкай настолько мал, что на нем умещается только кладбище. Город построен на сваях, прямо в воде, с каналами вместо улиц. Ситанкай — филиппинская Венеция, а роль гондол выполняют лодки баджао. Между прочим, лодки здесь своеобразные, совсем иные, чем на севере. У них нет выносных уключин, а нос и борта украшены искусной резьбой.