- А есть от этой болезни лекарство? - спросила Гретта.
- Есть. Пойди-ка дочка достань из нашей коллекции трав Горечавку обыкновенную.
Будем тебя лечить Вовка!
Вовка выдохнул с облегчением. Наличие лекарства вдохнуло в него надежду.
- Чтобы вылечить горечь сердца, - продолжал Хуг, - Нужны самые горькие травы. Ты готов? Вовка кивнул головой. Сейчас он был готов на все, лишь бы выздороветь.
Так на несколько недель, Вовка оказался в лечебнице богомола Хуга. Он сам и Гретта были с ним внимательны и обходительны, и уже это, стало добрым лекарством для больного Вовкиного сердца. Кормили сытно и вкусно. Вовка быстро набирался сил, правда за все приходилось платить. Но бумажные деньги, которые так ловко подсунули ему муравьи, перестали быть для него дороги. Одно лишь обязательство требовало сохранить часть денег. Это скрипка Сени, которую Вовка хотел починить.
Несколько раз в день Вовке приходилось смиренно глотать горькую настойку горечавки.
Всякий раз ему хотелось увильнуть, но не мог же он оказаться трусом, нося на груди орден за храбрость. Собрав всю силу воли, он пил горькую гадость, в то время как Гретта внимательно наблюдала за ним.
- Ты Вовка настоящий смельчак! - говорила Гретта, глядя, как ее подопечный глотает лекарство. Горечавка самая горькая в мире трава! Больные боятся ее пуще смерти.
Вовка тоже боялся, но духа не хватало признаться.
В лечебнице было очень скучно. В палате Вовка был один, хотя стояла еще одна койка.
В минуты грусти, Вовка садился у маленького окошка, из которого был виден кусочек неба и слушал. Он слушал пенье птиц, жужжание и стрекот насекомых и так хорошо было там за окном, что хотелось сбежать из этого стерильного царства. Вовка ловил каждый незнакомый звук и пытался угадать кому бы он принадлежал. За мыслями незаметно проходило время до очередного приема лекарств, когда заботливая Гретта с такой нежностью наливала Вовке горькую настойку. Вовка терпеливо пил и верил, что Хуг вылечит его сердце и он вернется на любимую опушку. Здесь он понял, как скучает по залитым солнцем полянкам, цветам и душистым ароматам. Потраченное в Грушеграде и Муравейнике время казалось невосполнимой утратой. Но Хуг приказал не вспоминать горьких дней, чтобы не заболеть снова. Забыть старую жизнь оказалось очень сложно. Вовка гнал всякий раз от себя воспоминания, но они подлые вновь и вновь настигали его.
Как-то раз Хуг предложил ему сыграть в одну игру. Они разложили на столе карту-бродилку, игральные фишки и кости. На карте Вовка нарисовал свой непростой путь от рождения, до лечебницы Хуга. Отметил самые тяжелые моменты на пути и они начали игру. Хуг тоже бросал кости, и всякий раз попадая в “тяжелую” ситуацию, он ставил игральную фишку на карту и просил Вовку рассказать, что с ним было. Вовка в подробностях описывал свою жизнь, ставил фишку и они снова продолжали игру. И вот когда они прошли весь путь, Хуг сгреб все фишки в мешочек и сказал:
- Мы прошли вдвоем всю твою жизнь, теперь она здесь. Хуг протянул Вовке мешочек.
Все, что было в прошлом, теперь в этом мешке. Возьми и выбрось его прочь.
Хуг так уверенно говорил, что Вовка поверил. Он держал в лапках всю свою прошлую жизнь и ему вдруг стало страшно с ней расстаться.
- Смелей! - воскликнул Хуг, - Ведь ты не трус?! Тебя ждет новая жизнь!
Дрожа всем телом, будто его и правда лишали жизни, Вовка раскрыл окошко и швырнул мешочек прочь.
- Молодец! Ты быстро идешь на поправку. Пожалуй скоро я тебя отпущу, - произнес Хуг довольным голосом.
- Ура! Я снова буду здоров и свободен, - воскликнул Вовка и пустился в пляс. Гретта с улыбкой глядела в приоткрытую дверь, как Вовка радостно скачет по палате.
- Отец, - позвала она его, - У нас новый больной. Может поселим его в эту палату?
- Хорошо. Как зову больного?
- Шмель Бишоп.
Хуг вдруг увидел, как Вовка застыл, явно пытаясь что-то припомнить.
- Нет, нет, Гретта, только не сюда! - ответил Хуг и быстро вышел.
Вовка услышал знакомое имя, но никак не мог вспомнить кто это. Впрочем, он не долго мучался. Настроение было отличное, и на удивление игра Хуга произвела с ним чудесную перемену. Словно тяжелый груз спал. Стало легко и радостно, хотелось бежать и петь.
- Этот Бишоп случайно не из Грушеграда к нам попал? - спросил Хуг, выйдя из палаты.
- Как ты догадался? - спросила удивленная Гретта.
- Там же есть свои прекрасные клиники?
- Приключилась с ним странная история. Он до конца не хочет говорить, но вернуться в Грушеград не может.
- Ни в коем случае не вспоминай о нем при Вовке. Я провел с ним игровую терапию и он пошел на поправку. Если Бишоп его старый знакомый, то он только все испортит.
- Я поняла, - ответила Гретта. А Вовка и правда повеселел!
- Главное, чтобы после выписки он не вернулся к прежней жизни.
- А как же так сделать?
- Посоветую ему отправиться в путешествие. Дорога уведет его к новым знакомствам и новой жизни, а прошлое он оставит здесь.
Еще несколько дней Вовка пребывал в лечебнице Хуга и наконец настал момент выписки.
Гретта чувствовала и свою заслугу в выздоровлении Вовки, так как именно она нашла его больного и слабого в старых ольховых зарослях.
Хуг выписал Вовке чек за лечение, большое предписание и режим. Но главное он сказал ему на словах.
- Выслушай меня внимательно, - сказал Хуг.
Вовка весь был в нетерпении вырваться наконец-то на волю, но он уважал Хуга и сделал над собой усилие.
- Я знаю главную причину, что тебя мучит. И ты ее знаешь. Чтобы ты не вернулся к прежней жизни тебе нужно отправиться на встречу новой.
- Как это? - спросил Вовка.
- Путешествие.
- Путешествие?! - воскликнул Вовка.
- Не бойся неизведанного и нового. Ты же не даром носишь орден за храбрость! Будь здоров Вовка!
Вовке хотелось как-нибудь отблагодарить Хуга и Гретту, но кроме денег у него ничего не было.
- Всегда буду помнить вашу доброту и внимание! - произнес Вовка и вышел.
Глава 7. В путь.
Выйдя из лечебницы Хуга, Вовка увидел справа от нее высокую грушу. Для всей опушки она была манящим маяком. Но теперь Вовка повернулся к ней спиной и зашагал бодрым шагом.
Что ждет его в пути? Какие знакомства? Какие встречи? Вовка хотел, чтобы все вокруг знали, что он наконец-то идет на поиски своего счастья. Не было больше ничего, что держало бы его волю. Птицы в вышине резвились в свободном полете. Солнышко мягко согревало спину и Вовка не знал ни одной причины чтобы грустить.
Тропинки на опушке были столь причудливы, что попасть на окраину оказалось не так-то просто. Вовке приходилось влезать на какую-нибудь тростинку и сверять свой путь. Иногда тропинка сворачивала не туда и тогда он пробирался через густую траву, срезая путь. Когда хотелось пить, Вовка искал розетки листьев с росой. Когда хотелось есть, он находил семена и сочную мякоть листьев. Густая и мягкая подстилка из трав служила ему постелью. Легкий ветерок, увязавшись за Вовкой в дорогу, был приятным спутником.
Когда в очередной раз тропинка свернула не туда, Вовка не долго думая, углубился в заросли. Голова кружилась от аромата спелых, луговых трав. Пробираясь меж ними, Вовка то тут, то там останавливался, чтобы насладиться запахом цветов. Внезапно он услышал чей-то плачь.
- Кто плачет? - спросил негромко Вовка. Никто не ответил.
Справа он большого куста ярко синей медуницы, снова послышался плачь. Вовка тихонько прокрался вперед и раздвинув густые листья увидел перед собой нечто невиданное.