- Добрый господин, добрая госпожа, - затараторил он, вытирая лицо. - Отец сказал, вы ищите брод через Неспокойную? Такой есть. Поедите вдоль реки по течению до тех пор, пока не увидите три сухих сосны. Там место мелкое, стремнин нет и много запруд. Воды по горло и только.
- Спасибо, - Квази погладила мальчика по волосам и дала ломаный пфенниг. - Это тебе за честность.
Из таверны послышались крик и треск ломаемой посуды. Лотт пришпорил коня и легко перепрыгнул покосившуюся изгородь.
Кэт ждала их у поворота. Чмокнула Пегушку в нос, потом проверила суму. И только затем запрыгнула в седло.
Дорога пошла под уклон. Совсем стемнело. Лотт не видел собственного носа. Коротко посовещавшись, решили переночевать в небольшом подлеске.
- Нам повезло, что эти выкидыши падальщиков пришли сюда пешими, - сказала Кэт. Всю ночь они жались друг к другу, пытаясь согреться, то и дело вздрагивая при любом шуме. - Иначе пришлось бы и вправду пустить кровь. О чем говорил этот чудак?
- Сумасшедший, что с него возьмешь, - бросил через плечо Лотт. Он тщетно проверял карманы и пытался вспомнить, куда положил кисет с атурой. - Потому и шел поклониться Святой Элайзе.
- О, я так не думаю, - сказала Квази. Темнокожая красотка костяным гребнем расчесывала волосы, локон за локоном укладывая их в прическу. - Для некоторых война за веру не окончилась. Не стерлись в памяти жестокие сражения, когда города пустели, а на площадях текли реки крови. Многие фанатики до сих пор мечом несут в мир истину. В халифате их называют Десницами Прародителя.
- Наемник прав, они действительно так жестоки? - Кэт с затаенной завистью смотрела на роскошные волосы неверной, даже не пытаясь расчесать колтун из торчащих в разные стороны прядей.
- Да. Но он забыл добавить, что сам поступал не лучше. Шептуны Аргестии вселяют ужас в сердца людей, живущих за горловиной Благого Намерения. Они отрезают языки верующим в Прародителя, потому что они возносят хвалу не Гэллосу и Аллане. Восток Священной Империи бурлит, и когда-нибудь люди начнут вторую Столетнюю Войну.
Путники ехали между осин, скрючившихся, будто бы деревья держали на кронах весь небесный свод. Лотт уже начал задумываться об обеде, когда чаща раздалась в стороны, и они увидели Неспокойную. Река бурлила и пенилась. Вода почернела от грязи и глины. На каменистый берег то и дело накатывали волны.
Лотт спешился и шел чуть впереди. Он то и дело поскальзывался на осклизлой земле и старался держаться поодаль от спутниц. Бывший оруженосец трижды проверил карманы, но так и не нашел "блажи грешника". Неужели посеял во время панического бегства из таверны?
Но, как он ни старался, не мог вспомнить, когда именно мог потерять злополучный кисет. Занятый невеселыми размышлениями, Лотт чуть не пропустил указатель.
Сосны походили на трех мертвых мечников. Длинные, трухлявые, когда-то бывшие молодыми побегами ветки проросли в стволы, пронзив их насквозь. Борьба, длившаяся целую жизнь, принесшая ничего кроме смерти.
Лошади шли через брод с опаской. Лотт то и дело понукал своего жеребца, бил по бокам, заставляя двигаться вперед. Животное ржало и крутило огромной головой. Так они пререкались все время, пока находились в воде. Перебравшись на другой берег, Лотт чувствовал себя так, словно это он вез лошадь через брод, а не она его.
- Квази, расскажи о себе, - попросила Кэт. - Мы знаем только то, что ты родилась по ту сторону Мертвых Земель. Хотелось бы знать побольше о человеке, с которым делишь еду.
Лотт хотел было отпустить шуточку о лучших подругах, но увидел, что Кэт недобро на него посматривает и счел за лучшее промолчать.
- Я родилась в богатой семье, в городе Мисам. Четвертый ребенок в семье, единственная девочка, я была обещана Исаму ибн Хатиму, сыну друга отца, когда мне исполнился всего год. К сожалению, Исам умер, когда мне было пять. Тогда меня пообещали другому мужчине, но и он прожил недолго. Когда мне исполнилось шестнадцать, я была почти замужем за пятью мужчинами и пятикратно почти вдовой.
Кэт прыснула в кулак.
Деревья попадались все реже, теперь путники ехали в гору. Через некоторое время им пришлось спешиться. Слишком крутой подъем требовал внимания и осторожности.
- Ходили слухи, что на меня наложено заклятье. За глаза меня называли Порченой. Только один человек стал моим защитником. Младший из братьев. Худенький как тростинка, но храбрый как лев. Он отстаивал мою честь везде, где поносили имя его сестры. Трудно даже вообразить, чем бы для него это закончилось, останься я в семье. Но Прародитель наградил меня Талантом. Однажды прикоснувшись к Месту Силы, я поняла, что теперь способна и сама за себя постоять.
- В Восточном Халифате не существует инквизиции, - продолжала Квази. - Святые Места очень редки и непостоянны. Они могут возникнуть в одном месте, но исчезнуть в другом. Маги подобны вашим паломникам - совершают хадж туда, где Прародитель коснулся земли дланью. Мы кочуем с места на место, у нас нет орденов и иерархий. Существует только учитель и его ученики, которые сами станут учителями.
- А червоточины, у вас они есть? - прерывисто спросил Лотт. Он тяжело дышал и обливался потом. К тому же приходилось постоянно сражаться с конем, который все норовил уйти куда-то в сторону.
- Есть. И с каждым годом их становится все больше. Многие поговаривают о конце света. Иногда я думаю, что они не далеки от правды. Я видела, как сто человек принесли себя в жертву, чтобы утолить жажду крови червоточины, но потребовалось еще столько же, чтобы закрыть ее навсегда. Поверьте мне на слово, это знамение. Высшие силы кричат о близкой беде.
- Что значит "пожертвовали собой"? - возмутился Лотт. - Закрывать врата могут только белые инквизиторы.
- Ты не видишь дальше своего носа, Лотт, - вскинулась Кэт. Желтоглазая остановилась и, сурово поджав губы, глядела на пыхтящего спутника. - Временами ты кажешься самым настоящим чурбаном. Так и хочется треснуть тебя обухом топора.
- Ты о чем?
- Инквизиторы просто люди с даром, служащие Церкви Крови. Чтобы запечатать врата не обязательно быть набожным. Годится любой.
- Любой маг, - упорствовал Лотт. - Чернокнижники и ведьмы, конечно, тоже могут попробовать, но...
- Любой - значит любой, - отрезала Кэт. Желтоглазая поднялась на холмик, став почти одного роста с Лоттом. - Церковь выдает хрустальный шарик за бриллиант. Я знаю, о чем говорю. И ты - живой пример того, что церковники врут нам.
Лотт надолго замолчал. Он постоянно забывал о непрошеном даре, ни с того, ни с сего, свалившемся на его плечи. В детстве Лоттар Марш часто мечтал быть таким же сильным и ловким как брат, или же умным, как лорд Кэнсли. Он мечтал об этом, когда проигрывал учебные бои, мечтал, когда падал с коня, мечтал, когда девушки выбирали не его. Стать лучше, стать уникальным, победителем. И вот Лотт получил Дар, странный, обжигающий и ни на что не похожий. И что же он делает? Скрывается в компании покорившей-ветер и неверной, мокнет под ливнем, и раз за разом попадает в переделки. Мечты никогда не сбываются так, как мы того хотим, гласит Книга Таинств. Похоже, ему на своей шкуре суждено проверить истинность святого писания.
Засыпая, Лотт все думал над словами Кэт.
То, что отцы церкви не безгрешны Лотт принимал как должное. Не бывает чистых душ. Но зачем святым отцам скрывать очевидную истину?
И вдруг он понял.
Власть. Церковь правит Священной Империей, диктует уставы, казнит и милует. И все, потому что люди верят - священники избраны богами, только благодаря им не разверзлась земля, море не поглотило города, а Зарок не сожрал все души. И когда люди видят жертвенного агнца, по своей воле восходящего на алтарь, чтобы закрыть врата, их вера остается крепкой.
Было что-то еще, настырно лезущее в голову, что-то важное, касающееся самого Лотта, но тяжелый подъем отнял слишком много сил. Стоило смежить веки, как сон ворвался в сознание и искромсал мысли на маленькие клочки.
Поутру они позавтракали гусиными яйцами и черствым сыром. Кэт непринужденно щебетала с Квази. Лотт задумчиво наблюдал за девушками, недоумевая, когда они успели сдружиться. Еще недавно желтоглазая скрежетала зубами при одном виде неверной, теперь же они стали лучшими подругами. Может быть причина в том, что люди империи относились к неверной так же как к покорившим-ветер?