Тимофей Ветров приехал на похороны жены, и был чрезвычайно опечален. Он искренне плакал из-за потери чего-то самого ценного. И Юрий заново открыл его для себя. Там била ключом всегдашняя способность любить человека, вопреки его наихудшего к нему отношения, а попросту – ненависти. Непоколебимая стойкость, выносливость и нетленность выстроенного им здания любви не поддавалась никаким проявлениям разрушительных сил. Ни внешних, ни внутренних, ни явных, ни подспудных. Подстать его ширококостной природе. Вот что, оказывается, удерживало родителей вместе много лет. Юрий был покорён отцом, и сохранил необычайно тёплое чувство к нему навсегда.
Позже Ветров обзавёлся детьми и много времени посвящал им. Первенца он назвал Михаилом, помня рассказ своей тётушки Марии о том, почему её так назвали. Решил нарастить цепочку невидимой связи с давнишней историей любви и дружбы между обитателями Чембара и Тархан. А творческую жизнь он посвятил градостроительному искусству, схожему с музыкой. В нём обязательно присутствует определённая тема, есть солисты, выступающие по очереди и сливаясь в разноголосое и разномелодийное «тутти». Бывают акценты, отклики и переклички. А главное, – подчинённость единому гармоническому каркасу. И не важно, какие появляются стилевые отличия. Более того, они непременно нужны, подобно совершенно различным по характеру звукам многочисленных музыкальных инструментов в оркестре.
В 1989-м году Россия начала выводить войска из автономий, дав им свободно обдумывать дальнейшую судьбу. Через два года там учинились местные референдумы за отделение от России. Итог везде оказался близким к 50 на 50, но с перевесом «за». Коллективный Запад признал законным отделение в нынешних границах, несмотря на то, что Добруджа и Русская Болгария отдали голос «против». Здешние воеводы на этих землях объявили о создании отдельных республик. Запад их не признал, а Россия вновь ввела туда войска. И началась санкционная война. Еврейской Палестинской Автономии жилось в составе Российской Федерации неплохо. Там не отыскивалось повода отколоться и выйти из неё, поскольку именно благодаря таковому положению удалость избежать многочисленных жертв соплеменников. Да и значительная часть русских евреев переселилось туда. Кому же охота лишаться общей родины? Все отколовшиеся страны вошли в НАТО. Галицко-Волынская Украина пыталась присоединить к себе Малороссию и Новороссию, но дело кончилось тем, что ей снова дали самостоятельность в прежних границах. И в НАТО её не взяли.
А Дядька-Тимофей, дожив к тому времени до ста пяти лет, успел перед смертью добраться до северных просторов и рассказать внучатому племяннику о давнем путешествии из Египта в Палестину по Синайской пустыне. Он подробно сообщил ему о беседах с Отшельником-Тимофеем, многократно останавливая внимание на выявленных им вехах жизненности, что указывают на истинную действительность, вопреки назойливо происходящему бытию в будто реальном мире. И отдал ему карту с отметкой места встречи там с тёзкой-отшельником: колодец, огород и пещерку, выдолбленную в скале. «На стене внутри увидишь нацарапанное письмо. Оно адресовано мне. Обязательно прочти».
Тем временем, Константинополь и его окрестности по обе стороны Босфора, в течение почти века, начиная со времён «Гатчинского мира», постепенно заселялись русскими людьми. И в начале двухтысячных годов они числом превысили там турок и греков. В 2014-м году состоялся ответный референдум о вхождении Большого Константинополя в состав Российской Федерации, где подавляющее большинство проголосовало «за». Коллективный Запад не признал это событие легитимным и ввёл целую серию многочисленных санкций. Ему стало вообще не по себе, поскольку Константинополь, находясь на греческой территории, был форпостом НАТО на Босфоре. Создалась чрезвычайно опасная ситуация, граничащая с началом новой войны, потому что Россия ввела в город и его окрестности войска, почти мгновенно и бескровно обезоружив местные подразделения НАТО, которые массово переходили на российскую сторону. В течение нескольких лет велась изматывающая санкционная горячка, не переходя в военную фазу. Всему коллективному Западу понятно, что он попал в цугцванг, и любой его игровой военно-политический шаг приведёт к его же погибели без остатка. Надо было на что-то соглашаться. Тем более, окрепший Китай обрёл собственные интересы и начал диктовать свои условия с третьей стороны. Необходимо создавать новую конструкцию мироустройства. Однако Запад не принимал никаких условий для начала всеобщих переговоров, уповая на заранее проигрышную санкционную политику до изнеможения.