Но Олтис ответил:
— Мы сами себя загоняем в угол. Для чего такая сила? Её цена будет слишком велика. Я не сомневаюсь, что так мы сметем врага и не понесем сколько-нибудь значимых потерь, если говорить о военной силе. Но, ваше величество… — Тут Олтис внезапно опустил голову, выражая смирение и почтение. — Ваше величество, я не понимаю, к чему превращать еду в оружие.
Король молчал. Арека бросила на него робкий взгляд и обнаружила, что Эрлот смотрит в пустоту со странным выражением лица. Он замер, будто внезапно налетевший ледяной вихрь заморозил его, превратив в безжизненное изваяние. Едва ли он даже расслышал последние слова Олтиса. Когда Эрлот раскрыл рот, он тихо сказал:
— Зато я сомневаюсь…
Он смотрел туда, где восходит солнце, и Ареке стоило немалых усилий подавить дрожь, готовую охватить её всю, от души до кончиков пальцев. Там, на востоке, если верить словам Атсамы, был Левмир. Мальчишка, в которого когда-то она влюбилась. Парень, страсть к которому чуть не испепелила её всю. Страсть эту взрастил Эрлот, и лишь недавно её удалось победить. Но полностью такие раны не заживают.
Левмир на Востоке? Там, куда тысячи лет не забредал ни один вампир? Как такое могло случиться?
Левмир — во главе многотысячной армии? Тот мальчишка, с которым она ходила на рыбалку, который смущался и краснел, когда она его поцеловала? Сумасшествие!
Левмир дошел до Алой Реки, принял от неё дар и стал вампиром?!
Арека многажды переспрашивала Атсаму, но та не могла ничего прибавить. Только то, что сказал Эрлот перед охотой, то, что он поведал перед смертью Мальчика, и те выводы, которые можно было сделать из его слов.
— Ты рада?
Голос Эрлота заставил Ареку встрепенуться. Господин смотрел на нее со своей обычной легкой улыбкой, которая не означала ровным счетом ничего. За ней с равным успехом могла таиться смерть или жизнь.
Арека спохватилась и сделала реверанс под испытующими взглядами лордов.
— Каждый мой день рядом с вами — радость, — робко произнесла она.
Я не здесь, не здесь, я сижу на скамейке и смотрю на звезды, а вокруг меня плывет мелодия свирели.
— Я не об этом. — Эрлот покачал головой. — Твой возлюбленный идет сюда. Не притворяйся, будто подруга ничего тебе не рассказала, у вас ведь нет секретов, да?
Его глаза полыхнули алым. Арека вновь вспомнила ту ночь, когда рыдающая герцогиня с испачканными пеплом руками, задыхаясь, каялась во всем. Эрлот знает, — говорила она. Знает, что Арека поведала о бегстве Эмариса.
Что ответить? Арека заставила сердце уняться. Только ночь, звезды, свирель и тепло человека рядом. Вот она, Арека настоящая. Но кем она должна быть для Эрлота? Соратница? Бред! Единомышленница? Едва ли он подразумевает в ней хоть какую-то мысль. Игрушка. Смешной плюшевый зверек. Даже не живой зверь, нет, ей полагается играть отведенную роль, и не больше. И Арека дала единственно правильный ответ:
— Я места себе не могу найти. Если мне будет дозволено увидеть его перед смертью…
— Это я могу обещать, — кивнул Эрлот. — И верю, что ты не находишь себе места. Потому что… — Он встал, спустился по каменным ступеням и подошел к Ареке, минуя поднимающихся с кресел лордов. — Скажи, разве школа для грязных сопливых детишек — подходящее место для фаворитки короля?
Арека почувствовала на себе ещё один взгляд. Ринтер. Он ухмылялся, глядя на неё, как мальчишка, сделавший пакость.
— Что, твой щенок всё не оставляет попыток хоть как-то мне насолить? — сказала Атсама.
Лицо Ринтера исказилось страшным образом. В мыслях он, должно быть, разорвал герцогиню на куски, а после сжег, но в действительности побоялся даже посмотреть ей в глаза.
Эрлот рассмеялся, и Арека поняла, что нет смысла отвечать на его вопрос. Господин не нуждался в ответе. Запретит ей ходить в школу… Что ж, это ожидаемо, но жаль, что так скоро. Придется на ходу выдумывать новый план. Арека представила, как вечером Атсама проникнет в её комнату, и вместе они станут выдвигать и отвергать идеи. На душе потеплело. Лишь бы Эрлот не отобрал этого.
— Ринтер… — Атсама покачала головой и, обойдя Эрлота (что было грубейшим нарушением этикета!), устроилась в кресле. — Ты слишком долго жил в тени Ливирро. Забыл, как обстоят дела на самом деле. Чтобы задеть меня, нужно бросить вызов и успеть перед смертью нанести хоть один удар. А не шпионить за людьми, с которыми мне нравится убивать время. Чего ты ждал? Что папочка меня отшлёпает? Или заставит её убить?
Она подняла ладонь на уровень глаз и сотворила пламя. Алые языки плясали меж пальцами. Глядя на огонь, Атсама будто провалилась в пучины размышлений.