За этими мыслями Ирабиль прятала от самой себя бездну, в которую боялась погрузиться. Бездну, в которой безумные, пьяные горели глаза Эрлота, и целый город замирал в ожидании своей судьбы. Снова и снова. Ирабиль видела это во сне каждый раз, как ей удавалось забыться, но этой ночью снов не было. Это означало лишь одно: память навалится среди дня. Обязательно. Налетит, подомнет, разжует и проглотит. Значит, надо бежать!
Ирабиль спорхнула на пол, легкая и стремительная, как когда-то в прошлой жизни. Босые ноги беззвучно коснулись досок пола, которые не посмели и скрипнуть. Печь. Дрова. Завтрак. Вода. Вода… Вечером воду она брала из кадки и вычерпала до дна. Надо выйти к колодцу. Прохладно там, наверное… Эх, сглупил Кастилос, не так видел он себе возвращение в Кармаигс! Вместо всех этих дурацких платьев и блузок надо было хорошую куртку кожаную попросить, а проще — купить на базаре.
Ирабиль выскочила с ведерком из дома, опрометчиво хлопнув дверью. Сама же поморщилась от резкого звука — точно сейчас кто-нибудь проснется… А может, и к лучшему? Всё приятнее, чем с собой и своими мыслями. Роткир начнет какую-нибудь пошлую чушь нести, можно будет делать вид, что слушает, кивать и улыбаться.
Кастилос стоял на крыльце, уперев руки в бока, и смотрел на небо, сереющее в ожидании солнца. Ирабиль едва не налетела на него, замерла с ведерком в руке. Роткир, видно, и вправду ещё спал — чье-то дыхание она слышала в домике. И вот, теперь впервые осталась с Кастилосом наедине. Сердце заколотилось, кровь прилила к лицу. Хотелось куда-нибудь спрятаться, но прятаться было бы глупо.
— Эмарис ошибся, — произнес Кастилос, не оборачиваясь.
Лес впереди шумел, тревожимый ветром. Пересвистывались редкие птицы. Лишь теперь Ирабиль заметила, что здесь, в этом лесу есть птицы! Открытие взволновало её куда сильнее, чем сказанные Кастилосом слова. Имя отца казалось далеким и ненастоящим. Хоть эта рана, не дававшая покоя всю жизнь, перестала тревожить.
— А я его подвел… — Голова Кастилоса покаянно опустилась.
И тут в сердце принцессы зашевелилась злость. Давно она её не ощущала — этого дивного чувства, что позволяло кричать на Левмира с Сардатом, когда те начинали нести чушь.
— Повезло тебе, что я до колодца не дошла!
Кастилос будто не слышал. Все парни в такие минуты одинаковые, что люди, что вампиры. Придумал себе речь печальную, и пока не произнесет — не успокоится. И плевать ему, что вокруг творится, он ведь несчастный.
— Эмарис просил меня сохранить жизнь принцессе. А ты, по моей милости, превращаешься в домработницу…
Ирабиль размахнулась. Деревянное ведро с гулким стуком и чуть слышным хрустом обрушилось на голову Кастилосу. Тот шарахнулся с крыльца, развернулся, чуть не упал и уставился на принцессу изумленным взглядом.
— А то бы сперва водой окатила, — добавила та, покачивая в руке ведерко. — В кого я превращаюсь — мое дело. Хоть в кого-то превращаюсь — и на том спасибо, собой быть уже сил никаких нет. Ты куда-то собрался?
Она заметила, что Кастилос тщательно зашнуровал ботинки, на плечо повесил какой-то мешок.
— Попробую раздобыть еды. Раз уж мы здесь застряли, придется как-то выживать…
— Еды — это хорошо, — милостиво разрешила принцесса. — Надолго? Кровь взял?
Пробирок в ларе было множество, и Кастилос с Роткиром старались их лишний раз не трогать. Но Ирабиль прекрасно понимала, что Кастилосу придется остановить сердце, чтобы поймать какую-нибудь дичь. У него ведь ни лука, ни стрел.
Кастилос невесело усмехнулся.
— Вот о чем я и говорю. «Надолго? Кровь взял?» — я как будто снова в своей деревне оказался. Если не считать слова «кровь», конечно. Ты не замечаешь, не понимаешь этого, но я-то вижу. Вижу, что всё, к чему я прикасаюсь, становится простым и человеческим. Мне не дано сохранить волшебства. Я могу лишь сжигать его, или обращать в… — Он покачал головой. Не то слова подобрать не мог, не то подобранное слова оказалось слишком грубым. — Знаешь, я умею учиться на ошибках. Для меня не проблема, зайдя в тупик, отступить и пойти в другом направлении. Но только теперь я задумался: а что если весь мой путь был ошибкой? Что если не нужно было его начинать? Я должен был остаться человеком и умереть в каком-нибудь вонючем бараке, не зная, не ведая таких…
— Слушай, надоел! — Ирабиль замахнулась ведерком, но это уже была просто шуточная угроза, и Кастилос не шелохнулся. — Мне что делать?! Приказать, чтоб ты мне трон сколотил, сесть и приказы раздавать? Где мне «принцессой» быть? Пойти, к Эрлоту в падчерицы попроситься, так тебе легче станет?