Вернувшееся солнце вовсю шпарило над притихшей столицей. Заложенные на набережных со вчерашнего дня баррикады так и стояли, немым укором глядя в серое небо. Прошедший утром дождь стал жалким подобием вчерашнего триумфа стихии, и жители гадали, куда делся буремесяц. Негромко звучал колокол Клэрийского собора, оповещая о наступлении нового дня. Ему вторили крупные черные во́роны, в больших количествах слетавшиеся в полумертвый город, особое внимание уделяя покинутым кварталам. Размножились тысячи серых крыс, днем скрывавшихся в канализациях и подвалах городских домов, а ночью выползавших на промысел. Говорят, некоторые так отожрались павшей домашней скотиной, что вымахали до размеров кошек, которые утратили власть над улицами, уступив место более выносливым хищникам.
Король покидал спальню, оставляя за собой пустоту и бесконечно усталые глаза, неотрывно глядящие ему вслед. Каждый раз он говорил себе: «Это в последний раз» – и каждый раз нарушал данное себе обещание. Эта женщина нашла единственное место, где обрела покой, но он пришел и туда, поставив себя выше ее желаний. И… она никогда не говорила «нет». Она ждала его всегда.
Застегивая ремень брюк, стоя у зеркала, глядя на ее отражение, он видит, что черты ее лица исказились. Будто она – разбитая пузатая бутылка с рыжим, ржавым дном. Он замечает следы копоти на потолке и стенах. Он знает, что она взрывается, и не понимает – его приход не дает ей сгореть до конца или, наоборот, приближает этот конец?
И никогда не спрашивает об этом.
Никлос сразу направляется на учения в удаленную от берега долину, где собираются отдельные отряды регулярной армии, тренируясь в связке с колдунами, отрабатывая глубинное погружение и осваивая новые методы сражения под водой.
Здесь шумно и мокро. Солнце, выглянувшее из-за набежавших утром с его помощью туч, освещает огромное озеро с кристально чистой водой, высокие волны и глубокие воронки, среди которых резвятся разноцветные драконы. Их мокрая чешуя сверкает под яркими лучами, переливаясь сотнями оттенков, создавая удивительную радугу, разбиваемую только тусклым мерцанием серокрылых. С высоты птичьего полета – невероятное и завораживающее зрелище, напоминающее кипящую ртуть.
Стройные ряды закованных в броню из лавы драконов на берегу отрабатывают стремительное погружение и сражаются с иллюзорными, но плотными морскими гадами. Командиры кричат до хрипоты, раздавая четкие команды, контролируя построение десятков и сотен, создавая новые варианты атакующих звеньев и морских колец, на ходу корректируя тактику.
Им не менее громко вторят старшие колдуны, управляющиеся со своими подчиненными чуть поодаль. Они работают над заклинаниями, нагревающими воду, из-за чего их часть озера спряталась в густом пару. Оттуда доносится гром, что-то взрывается и разлетается снопами разноцветных искр. Ученики действуют строго по команде, стремительно реагируя на новые препятствия, создаваемые отдельной командой колдунов.
Черный дракон спустился неподалеку от стоящей на пригорке командирской палатки, откуда доносились жаркие споры и пререкания. Он видел, как над большими картами склонились его лучшие командиры, без конца вычерчивавшие новые варианты развития событий. Никто не знает, в какой момент у подводного короля сдадут нервы и он выйдет со своей армией на землю. Или же когда Никлос отыщет в океане сердце подводного народа и поведет сражаться с русалками.
Рассматривая оба варианта, они создавали самую подходящую тактику боя, радуясь вседозволенности. Неудавшийся переворот дал дорогу многим незнатным, но талантливым военным, не скованным общепринятыми правилами ведения боевых действий и готовым к экспериментам, поощряемым королем.
Основным инструментом войны были именно драконы, неподвластные подводной магии и сами по себе являвшиеся грозным оружием. Их поддерживали колдуны, которые должны были нивелировать остальные возможные методы борьбы с наземным королевством. Каждый присутствующий понимал, что русалки занимаются тем же самым под водой.
Все – и русалки, и наземные – возлагали надежды на своих лидеров. Кто окажется сильнее в прямом столкновении? Агондарий или Селеста с Никлосом? Прошедшие недели сильно подорвали веру в нориус, поэтому работа кипела.
Спустившись на посадочную площадку и превратившись в человека, Ник моментально был окружен секретарями и младшими командирами, докладывающими о достижениях за прошедшие сутки. Он на ходу корректировал и вносил изменения, параллельно раздавая собственные указания. Его появление, как рябь на воде, изменяло обстановку на озере.