«Надеюсь после того, как я выбью руну, — на ходу думал Ник, — мне дадут вентиль, и я врублю в душевой горячую воду, чтобы та ледяная глыба растаяла к чертовой матери!»
Он не знал, как оно на самом деле, но отчего-то связывал преследующий его по пятам холод и тот ледяной сталагмит. Хотя, возможно это невидимое проклятье существует само по себе.
Добравшись до пьедестала, он вооружился зубилом и молотком и принялся выбивать знак «ॐ».
Принимаясь за работу, Ник ощущал неуверенность в своих силах, но чем дольше он работал, тем легче у него получалось. Руки будто бы сами знали куда поставить зубило и с какой силой ударить молотком.
При каждом ударе перед глазами Ника проносились смутные видения, похожие на проблески света во тьме. А клубы пара, идущие изо рта, придавали этим проблескам объем.
Вот перед Ником проносится лич-кузнец, прикованный к стене какой-то пещеры. Вот он видит смуглого разумного, чья левая рука представляет собой цельнометаллический протез, по которому медленно плывет золотистая руна «ॐ».
Вот Ник видит высоченного космодесантника в тяжелой штурмовой броне, которого, казалось, вытащили из 2300го года. По броне воина ползут несколько рун, в том числе и руна «ॐ», а сам он с легкостью выписывает в воздухе головокружительные пируэты.
Вот перед Ником появляется знакомый ему уже маг — Алексей. Он одобрительно улыбается, а в его ауре отчетливо видна руна Интеллекта и… все та же руна «ॐ».
Вот место мага занимает мрачная фигура со странным посохом, похожим на белый крест, заключенный в черный круг. От мага так и веет странной смесью Жизни и Смерти, а в его солнечном сплетении бьется все та же руна «ॐ».
Ник видит эту пятерку, шагающую по туманной дороге, видит их бессмысленную битву на развалинах крепости, видит проблеск, виднеющийся за туманом. И этот проблеск не что иное, как пульсирующая золотом руна «ॐ».
Пульсация руны сливается в унисон с ударами молотком по зубилу и пульсом Ника.
Ту-дум, ту-дум, ту-дум!
Пульсация с каждой секундой нарастает, молоток стучит без остановки, а сердце монаха того и гляди выпрыгнет из груди. И в тот самый момент, когда Ник уже почти понял, зачем нужно идти сквозь туман, руна превратилась во вспышку чистого золота, и Ник увидел…
Внимание! Вы нашли тайник № 8! Награда: 5 мана-единиц!
Мешок муки (можно испечь хлебушек)
Свиток Огня
— Серьезно? — усмехнулся Ник, наблюдая, как пьедестал и зубило растворяются в воздухе, а на месте каменной стелы появляется матерчатый мешок и свиток.
— Хлебушек испечь? — пробормотал он, убирая свиток в карман и заглядывая в мешок с мукой. — Хлебушек? Да хлебушек в голове у того, кто придумал эти чертовы заа… Апчха!
Его чих угодил прямо в мешок с мукой, и в воздух поднялась белёсая взвесь. Ник хотел было совсем не по-монашьи выругаться тут же замолчал, обдумывая пришедшую в голову мысль.
«Жаль двери здесь нет… А впрочем, и так справлюсь, если оно действительно так!»
Закрыв спиной выход, щедро зачерпнул горсть муки и швырнул её в потолок. А затем ещё одну и ещё.
«Уж лучше быть параноиком, — подумал парень, оглядываясь по сторонам, — чем… так вот почему жемчужная волна не работала!»
Он, задрав голову, смотрел как прямо над ним висит облепленная мукой фигура… чего-то… Или кого-то.
— Gotcha! (Попался!) — пробормотал Ник, впиваясь взглядом в сущность, на которой медленно проступила системная подсказка:
Проклятый дух Стужи
Линия вероятности № 128
Сильные стороны: Невидимый, Холод, Бестелесный, Иммунитет к физическим атакам
Слабые стороны: Свет, Огонь
Глава 10
Со стороны это должно было быть страшно — висящая надо головой сущность, которая выпивает из тебя тепло и всеми силами пытается превратить разумного в сосульку. Но стоило только увидеть врага, пусть даже его смутную тень, обсыпанную мукой, сразу же стало легче.
По крайней мере психологически.
Потому что все удары Ника дух просто-напросто игнорировал. И только когда Ник догадался насытить кулаки жемчужным светом, дело пошло на лад.
— Уууууууууууу! — получив особо болезненный удар дух отлетел подальше и завыл по-волчьи.
Небольшой силуэт, обсыпанный мукой, да ещё и воющий на потолок — смех, да и только! Вот только Нику было не до веселья. Мало того, что вой духа промораживал, казалось насквозь, так ещё и стены начали обрастать толстой коркой льда.