— А я тогда кто такой?
— Можно объявить твою официальную легенду, можно рассказать кто ты на самом деле. Я думаю, что врать нет смысла.
— Это понятно. Почему я занимаюсь делом Гринберга?
— Ты и не занимаешься делом Гринберга, у тебя же была какая-то причина прилететь на Марс, как у сотрудника Cybernet Communication?
— Да у нашей компании есть предложение об установлении коммуникационной сети на Марсе, и мы можем это предложить русским.
— Ну вот, можно попробовать это. Хотя я думаю, что врать не стоит.
— Почему?
Прежде чем ответить, Лиза немного задумалась.
— За всё время работы здесь, я поняла про русских то, что они не любят, когда их пытаются водить за нос.
— О! Ты знаешь это русское выражение.
— Да знаю. Русские довольно открытые люди и если видят, что их пытаются обмануть, то…
— То, что?
— Не знаю, как объяснить. Нет, они не перестают с тобой общаться, не игнорируют тебя, но всё равно сразу чувствуется какая-то стена и ещё не покидает ощущение, что к тебе относятся, как к неразумным детям что ли, не могу объяснить.
— Но не могу же я им сказать, что я специальный посланец директора ЦРУ, который должен выяснить ситуацию с их русским инженером?
— Не знаю, может лучше и сказать, тем более, что сейчас ты лишён всяких полномочий и должен лететь на Землю.
Сказав это, Лиза снова включила скорость и поехала в сторону Земли Прометея.
Марка что-то задело во время разговора. Он попытался вспомнить и вспомнил.
— Лиза, почему ты сказала, что русские могут забрать на нашей территории что угодно, а мы и не узнаем?
— Потому что территория нашей колонии хоть и меньше русской, но всё равно очень большая. У нас здесь нет такого количества людей, чтобы полностью контролировать территорию. Границы как таковой, естественно, нет. Если русские узнали, что посреди пустыни лежит какой-то артефакт, то они могут практически незаметно добраться до него, не встретив наших колонистов. Мы не можем контролировать нашу территорию.
— Ну, а мы можем забраться на русскую территорию? Допустим, мы что-то узнали и хотим незаметно попасть на русскую территорию с целью изъятия находки?
— Не знаю. Я думаю, что русские гораздо лучше контролируют свою территорию. Потом она у них лучше освоена, больше автотрасс. Риск наткнуться на кого-то из русских очень высокий. Однако дело даже не в этом.
— А в чём же?
— В нас.
— Поясни, пожалуйста.
— Здесь у ЦРУ очень мало сотрудников. Другие силовые структуры практически не представлены. Вся работа на Марсе отдана на откуп нашему управлению. Только нашими силами организовать довольно масштабную операцию в глубине русской колонии не представляется возможным. Нет ресурсов, нет агентуры, да ничего нет. Поэтому заехать на вездеходе в русский сектор и быстренько убраться, наверно можно. Что-то более грандиозное — нет.
— Да уж, совсем хреновые дела. Ладно, едем в Землю Прометея.
Пока мимо проплывали обычные марсианские пейзажи, Марк продолжал думать о сложившейся ситуации. Странно было всё. Получалось, что многие в американской колонии были уверены, что у русских на Марсе лучшие технологии, лучшие условия обитания, а мы так пытаемся показать, что мы не хуже. В тоже время Марк не слышал, чтобы русские где-то кичились своими успехами, хотя, если у них действительно всё лучше, то это можно преподносить как своё преимущество. Однако именно этого и не происходило. Все официальные русские сообщения с Марса были сопоставимы с американскими, ни о каких прорывах русские не сообщали, обычная колония, обычные колонисты. Возможно пресловутая русская секретность, но Диего был не один, побывавший в русской части. Получается, многие видят, что у русских жизнь на Марсе лучше. Почему тогда сами русские не показывают свои достижения? Не очень понятно. Ведь раньше любой успех русскими превозносился до небес, как преимущество русской науки, русского образа жизни. Хотя… Если уж откровенно, то это было только до русской революции 2017 года. Даже свои высадки на Луну и Марс русские преподносили как рядовое явление. Да, мы отнеслись к ним как к вызову, продолжая воспринимать русских как соперников, даже врагов. Сами же русские ничего подобного в официальных сообщениях не выражали. Тут только Марк понял, что всё западное общество продолжало воспринимать русских так, как воспринимало их в XX веке. Тогда да, первый спутник, первый полёт человека в космос представлялись русскими как преимущество русского уклада, русского образа. Сейчас же после революции ничего подобного не было, просто сообщения, высадка на Луну, лунная колония, высадка на Марс, марсианская колония. Ни слова о преимуществе, ни слова об упоминании гонки между державами. Только мы продолжаем к этому относиться как прежде. На Земле ситуация такая же. Русские не трубят на весь мир о том, что они что-то сделали. Обычные сообщения в средствах массовой информации. Наши СМИ, как и раньше, продолжают сообщать о проблемах, недостатках. Всё как всегда, а вот русские изменились. Они не бросаются опровергать наши сообщения, не устраивают показушных ток-шоу с разъяснением своей позиции и приглашением различных так называемых экспертов, которые больше орут друг на друга, чем говорят. Теперь в России всё иначе. Над этим стоит подумать.
— Послушай, Лиза, я сейчас подумал о том, почему русские не выпячивают свои достижения как раньше.
— Когда раньше? По-моему, они и раньше не выпячивали.
— Ты не поняла, раньше как в XX веке.
— А, вот ты о чём. Я думаю, русские сильно изменились. Я уже говорила об этом. Если тогда им для чего-то надо было пиарить любое самое малое достижение, а уж крупные и подавно, то теперь им это не надо.
— Почему? Это же естественно показать, что ты лучше, ты первый сделал что-то, добился чего-то. Это же престиж.
— Знаешь, я тоже много думала об этом. У меня пока сложилась только одна картина. Они отказались от пиара, им больше не нужно никого убеждать в своем преимуществе. Они живут по своим правилам, а пиар — это не их правила. Поэтому он им теперь не интересен. Они предпочитают делать.
— А престиж страны?
— Чем по-твоему определяется престиж страны?
— Твоими преимуществами, тем, что у тебя в стране есть свободы, есть выбор, лучше условия жизни и так далее, в конце концов тем, что у твоей страны большие достижения в различных областях, самая сильная армия, много чем.
— Правильно, американский образ жизни лучший, американская мечта доступна каждому, американская исключительность. Только, по моему мнению, русским стало на это наплевать.
— Почему?
— Они решили делать всё по своим законам, по своим убеждениям и самое главное — не пытаться это пиарить.
— Это же ненормально.
— Ненормально. Только с нашей точки зрения. Они считают иначе.
— Странно.
— Ничего странного. Вспомни, раньше, когда они пытались как-то преподать свои достижения, всегда находились те, кто говорил, что это ерунда, у нас лучше, а если не лучше, то русским просто повезло и так далее. Часто наши СМИ размещали лживые репортажи. Поэтому они поняли, что переубеждать других нет смысла, лучше заниматься своими делами, не обращая внимания на другие страны. Откровенную нашу ложь они несколько раз показывали в ООН, и нашим политикам пришлось надавить на прессу, чтобы не писали совсем уж полную бредятину. А на всякую чушь русские перестали обращать внимание. Им, видимо, надоело постоянно пререкаться с нами. Они сделали ставку на другое.
— На что?
— Слышал о семейной дипломатии?
— Слышал. Только мне кажется, это какая-то ерунда.
— Для американцев возможно. Наши СМИ регулярно дают репортажи о бедственном положении русских, о том, что скоро русские если не погибнут от голода, то уж точно сильно похудеют. Вообще ужасные ужасы про Россию. Самое противное в том, что если в Америке это почти всегда прокатывает, то в Европе и Азии — теперь практически нет. При всей жёсткости своего режима, русские через несколько лет после революции начали программу семейной дипломатии. Это оказалось так просто и гениально, что наши умники схватились за голову, но было уже поздно.