– Что ты, тепло!
– И ягоды не растерял? Ну, пошли, сейчас тебя солнышко просушит. А хочешь, у дождя по следу пойдём?
Лёнька огляделся и увидел, что дождевая туча уже ушла вперёд, по-прежнему тяжёлая и чёрная, словно в ней и не поубавилось воды. Она спешила на север, в сторону соснового бора, и теперь стало ясно, что в Песках и на этот раз не будет дождя. Акимыч с досады пожурил её вслед:
– Ишь ты, ветреница! Нет бы в Пески завернула хоть краешком, ведь другой месяц без дождя сидим. Куда там!..
– Летит как на пожар! – поддакнул сердито Лёнька.
Они с дедом выразительно переглянулись и продолжили путь домой. Серебрящийся, влажно дышащий луг лежал слева от них, по правую руку тянулись к солнцу не тронутые дождём травы. А Лёнька с Акимычем старались идти как бы по меже – там, где перемешивались тепло разогретой земли и свежесть сырого луга. Однако мокрый след дождя всё заметнее сворачивал к бору, и мальчик с дедом, оторвавшись от него, зашагали прямо на восток – в Пески.
ПИСАТЕЛЬ МОЙДОДЫРОВ
Поравнявшись с домом неизвестного писателя, охотники за ягодами дружно остановились. Ворота во двор были отворены, и напротив крыльца стояла машина с открытым багажником, а в нём выискивал что-то, повернувшись спиной к улице, полный лысоватый мужчина.
– Писатель, – предположил Лёнька.
– Ага, писатель, наверное, – согласился Акимыч, наблюдая за незнакомцем. – Надо бы поздороваться.
И дед Фёдор повернул к воротам.
– Доброго здоровья! – крикнул он, снимая свою кепку.
Человек возле машины вздрогнул, и в багажнике что-то громко звякнуло.
– Ух, напугали!.. – незнакомец обмяк, увидев смущённого старика с мальчиком. – Вы местные жители?
Акимыч поспешил ответить с лёгким поклоном:
– Я здешний. Кормишин Фёдор Акимович прозываюсь. А Лёня городской, из Москвы приехал. А вы хозяин тут будете?
Незнакомцу учтивость деда Фёдора понравилась, и он потряс своей тяжёлой рукой ладошку Акимыча.
– Лев Борисович, владелец этого романтического приюта от городской суеты, – отрекомендовался он. – Выбрался наконец на несколько дней из пыльного города в ваш первозданный уголок.
– Правильно сделали, Лев Борисович, – ответил Акимыч. – Когда здешнюю красоту увидите, вовсе не захочется уезжать.
– Нет, нет, – сразу возразил Лев Борисович, – моя жизнь подчинена бешеному ритму города, и без него я не могу существовать. Но иногда, знаете ли, хочется отступить на несколько шагов и уединиться в таком тихом, забытом месте, пить чай в саду, смотреть на закат… Хочется переосмыслить свою жизнь и некоторые ценности в ней…
Лёнька не совсем понял, о чём говорит Лев Борисович, и перевёл взгляд на Акимыча, но тот напряжённо слушал.
– И вот мне подвернулся случай недорого купить этот дом. Разумеется, я не мог его упустить. Прошлой осенью мы с женой всё осмотрели, и сделка, так сказать, состоялась. Потом я сюда не приезжал, тут рабочие кое-что подремонтировали без нас. Мебель привезли. Ну, теперь и я решился. Набрал продуктов полный багажник и приехал обживаться. Чтоб не терять времени даром, взял рукопись. Буду творить с особым, удвоенным вдохновеньем! – пошутил Лев Борисович.
– Вы писатель? – несмело спросил Лёнька.
Лев Борисович утомлённо кивнул:
– Несу этот крест. А что, я не похож?
– Похож, – сконфузился Лёнька и принялся исподтишка изучать писателя.
Лев Борисович был, безусловно, ещё не старый. Вполне возможно, он даже был молодой, но сбивали с толку его лысина и тучность. В особенности живот. Если честно, то Лёнька не принял бы его за писателя, несмотря на то, что живых писателей никогда не видел. В городе такие дяденьки таскали с рынка толстые авоськи с продуктами, забивали козла во дворах, словом, занимались самым обычным делом. Разве что одет Лев Борисович был несколько по-другому – в облегчённый, кремового цвета костюм со множеством карманов и застёжек.
Пока Лёнька оценивал писателя, Акимыч решил поделиться радостью.
– А мы с Лёней по ягоды ходили да и вернулись с уловом. Угощайтесь, Лев Борисович! – и он протянул писателю душистое лукошко.
– Ах, какая прелесть! – восхитился тот. – Это здесь растёт, да? Знаете что, я вас сейчас самих угощу, только нужно из машины всё в дом перенести.
– Так давайте мы подсобим, – предложил Акимыч, – правда, мы с Лёней харчевались уже, спасибо вам.
– Ни-ни, отказа я не потерплю, – предупредил писатель. – Мы должны дружить, и притом моё угощение тоже достойно внимания.
Лёнька потянул Акимыча за штанину, и дед Фёдор нерешительно закашлялся.
– Гм… Да как-то не вовремя мы, вы ещё осмотреться не успели…