Как только у меня есть силы, я выхожу из ледяной атмосферы над баком и иду к задней части компрессора. Там я быстро разогреваюсь, прижимаясь к вентиляционным решеткам.
Вы когда-нибудь замечали, как зимой на решетках метро спят бродяги? Что ж, поверьте мне, они должны запатентовать свою систему. Действительно эффективно. За меньшее время, чем нужно, чтобы сказать, я чувствую, как мое тело возвращается к нормальной температуре. Я даже потею. Я чувствую себя. Нет, ничего не повреждено. Тем не менее, я не думаю, что мне пришлось бы долго оставаться рядом с этим опасным чаном.
Я отряхиваюсь. Складка на моих штанах не выглядит так, как будто от слишком сильной боли. С другой стороны, мне нужно её переделать. Мои волосы откровенно не свежие, а одежда влажная. Но на солнце она должна сохнуть не слишком долго.
*
* *
- Мистер Самуэльсон, позвольте мне поговорить с Томом Куинсбери.
- Хорошо, но ненадолго. Во-первых, ему еще предстоит поработать перед запуском. Тогда мне кажется, что его душевное спокойствие очень важно. Он должен чувствовать себя абсолютно уверенно, иначе ...
Он указывает на трейлер с кондиционером, в котором астронавты ждут, пока их проводят на стартовую площадку. Я поднимаюсь на несколько ступенек и вхожу в своего рода шлюз. Мне дают толстые тканевые сапоги, чтобы надеть на туфли.
Затем одевают в стерильный халат и надевают белую шапочку, как хирургу, готовому войти в операционную.
Когда я правильно одет, я выхожу из шлюза и толкаю дверь, открывающую доступ к кузову прицепа. Легкий ветерок ласкает мое лицо. Несомненно, они поддерживают избыточное давление, чтобы выталкивать пыль из воздуха.
Трое космонавтов ждут, уже одетые в костюмы. Таблички с именами этих джентльменов позволяют мне опознать Тома Куинсбери, Джорджа Ватта и Роба Эдвардса. Куинсбери - старейший на мысе Канаверал, он командир шаттла. Двое других - новички, это их первый настоящий полет, который они собираются совершить. Фактически, только один пойдет с Куинсбери. Другой будет заменять его в случае неудачи, как в футболе.
«Так что, похоже, тут шпионит OSHA», - говорит Куинсбери с широкой смеющейся улыбкой.
«Вы знаете, что случилось с Колумбией, - сказал я. Меня послали из Вашингтона, чтобы на этот раз этого не повторилось.
- Убежден, что не повторится, - убежденно уверяет командир.
- Кажется, ты уверен в себе, но на мой взгляд этого мало. Есть несколько проблемных моментов, особенно по двигателям.
Куинсбери выглядит задумчивым.
- Очевидно, - говорит он, - двигатель шаттла совершенно новой конструкции. Но я…
Я отрезал:
- Я говорю не о двигателе шаттла, а о двигателе ракеты носителя. Я думаю о взрыве на последнем пуске.
Он выглядит озадаченным.
- Нет, - наконец сказал он. Ракета в порядке. Конечно, никогда нельзя быть на сто процентов уверенным, что ничего не произойдет. Человеческая ошибка, фатальность, называйте как хотите. Но, несмотря на все испытания, которые они прошли, ракетные двигатели доказали свою ценность.
Отрицательно качаю головой:
- Жидкий кислород следует рассматривать как опасный продукт.
- Конечно. Все, что может вызвать взрыв, потенциально опасно. Но Коваль я полностью доверяю. Если я не был бы уверен в ней, в ком я мог быть уверен? В своей части она лучшая в мире.
- Не сомневаюсь в профессионализме мисс Ковальчовски. Но этого недостаточно для устранения всех форм риска. Вы действительно уверены, что хотите доверить ей свою жизнь?
Большой мальчик, сложенный, как атлет, долго смотрит на меня. Я вижу по его глазам, что у него сильное желание смеяться.
- Ну наконец то ! - отвечает он, как только снова обретает серьезность. Я доверяю свою жизнь миллиону людей, которые намного менее квалифицированы, чем она, от тех, кто производит материалы, до тех, кто их собирает и собирает, сталелитейщиков, сборщиков, сварщиков, заклепочников и других. Моя жизнь также зависит от каждого устройства, каждого реле, каждого электрического провода, которым оборудован шаттл и его ракета-носитель ...
- Это не то, что я имел ввиду.
- Для меня это то, о чем идет речь. И из всех, кто участвует в этой длинной цепочке, ни один не приближается к щиколотке Коваль.
- А кроме Коваль, как вы говорите, кого вы встречаете среди персонала, отвечающего за заправку цистерн? Эээ ... Я задаю вам этот вопрос из личного любопытства. Я впервые ступил на стартовую площадку космического корабля.