Сон. Во имя всех штормов Юпитера она должна поспать.
Статическое электричество пробежало по её коже и запах горелой пыли и штормового разряда заменил привкус дыма. Это снова запустили проверку третичных пустотных щитов бастиона.
Она открыла глаза, и её встретил мрак главной комнаты. Она моргнула и не глядя повесила форменную шинель на железный крючок на стене. Пара круглых глаз вспыхнула на другом конце комнаты, это проснулся Келик. Тишину нарушил щёлкающий клёкот. Она улыбнулась и подошла к нему, взяв с низкого столика соколиную перчатку.
— Тише, — сказала она. — Ещё день, тебе пока рано охотиться.
Гироястреб издал новый недовольный крик, когда Су-Кассен открыла клетку. Келик секунду смотрел на неё и затем прыгнул на руку, проигнорировал перчатку и взобрался на плечо. Когти впились в баллистическую ткань, и она вздрогнула. Он медленно моргнул, всем своим видом демонстрируя неуважение. Су-Кассен рассмеялась и шагнула включить воду. Вода начала пузыриться, пока она двигалась по комнате.
В центре комнаты между двумя потёртыми напольными подушками стоял низкий столик из древнего кедра. На стене висела сатурнианская силовая сабля, под ней располагалась шкатулка в медной оправе, в которой лежал один из двух крупнокалиберных пистолетов, которые она давным-давно захватила у кочующего пиратского капитана в своём первом абордаже.
Ей нужно поспать. Уже через два часа нужно вернуться на пост, но она знала, что не сможет уснуть, и, кроме того, она больше отдыхала в окружении простой домашней обстановки, чем в снах, которые приходили к ней, если она засыпала.
Она наливала чашку пряного чая, когда Келик на плече вздрогнул, резко поднял голову, открыл глаза и уставился на дверь. Через секунду раздался стук. На мгновение она замерла.
Кто мог к ней прийти? На случай тревоги или внештатной ситуации существовали процедуры и сигналы, но вокс на стене комнаты молчал. Она достала пистолет из шкатулки, отработанными плавными движениями зарядила и взвела курок. По всему бастиону размещалась охрана, экраны безопасности и воины-хускарлы из свиты Дорна. Но по спине пробежали мурашки, и она несколько раз избежала смерти, потому что научилась не игнорировать это предупреждение.
— Назовите себя, — приказала она и направила пистолет на закрытую дверь.
— Тот, кому нужен ваш совет, — последовал ответ и Су-Кассен изумлённо выдохнула. Затем встряхнулась и открыла дверной замок.
— Извиняюсь, что помешал вашему отдыху, адмирал, — произнёс Джагатай Хан.
— Милорд… — начала она, склонив голову.
— Пожалуйста, — сказал он, улыбнулся и сам склонил голову. — Невежливость нежданного гостя отменяет все потребности в соблюдении формальностей.
— Что случилось? — спросила она, собираясь с мыслями.
— Ничего, — ответил Хан. — По крайней мере, ничего, что требовало бы вашего непосредственного участия.
Его глаза напоминали отражавшие солнечный свет осколки льда. Его присутствие было похоже на прикосновение горного ветра. Устроившийся на плече Келик тихо крикнул и переместился на своём импровизированном насесте. Она пришла в себя и шагнула в сторону.
— Пожалуйста, — сказала она, вытаскивая из памяти слова чогориского гостеприимства, и внезапно поняла, что всё ещё сжимает крупнокалиберный пистолет. — Входите, как друг.
Хан улыбнулся ещё шире.
— Я посрамлён. Моя удача проистекает из вашего великодушия.
Он наклонил голову, прежде чем шагнуть вперёд и войти в дверь. Она заметила, что движение было медленным и неторопливым, как шаги ступавшего по леднику снежного барса. Вся эта нечеловеческая ослепительная скорость исчезла, сменившись идеальным равновесием. Он был без брони, только в облачении из мягкой чёрной кожи, отороченном белым мехом поверх слоёв шёлка. На поясе поблёскивали украшенные драгоценными камнями рукояти ножей, серебряные кольца с соколами и змеями обвивали пальцы. Волосы блестели от масла и звенели бусинками меди, ляписа и лунного камня. «Он выглядит, — подумала она, — именно тем, кем и является: военачальник, неприручённый ни временем, ни пространством».