Вместе они спустились в гущу деревьев и устроились рядом на ветке. Некоторое время сидели молча.
— Мне очень жаль, что мы не нашли твоего отца, — сказала Марина.
— Я просто не понимаю, почему его здесь нет. Мне даже пришло в голову, что мы ошиблись и это не то место.
— Что тебя так настораживает? — спросила Марина. — Я вижу, ты все время летаешь, ищешь выход. Что мешает тебе просто наслаждаться жизнью?
— Я не могу поверить, что это наша конечная цель.
— Шейд, все сходится. Свет дня, свобода от сов, помощь людей. Все, как в Обещании.
— Я знаю, знаю, — раздраженно сказал Шейд. Он уже много раз думал об этом. — Но здесь даже солнце какое-то не такое. Настоящее солнце ярче. Мы с тобой вместе его видели, ты помнишь.
— Тогда на него было слишком больно смотреть. А так мы можем наслаждаться его светом. Интересно, почему люди потратили столько усилий, чтобы создать для нас это место?
— Летим, — сказал Шейд. — Я тебе кое-что покажу.
Он вдруг понял, что чувствует себя счастливым — первый раз за эти ночи. Он был так рад, что Марина рядом с ним, только с ним, как будто они снова где-то вместе путешествуют. Правда, на этот раз путешествие было недолгим. Лес, который на первый взгляд казался огромным, был относительно невелик. Над вершинами деревьев располагалось длинное окно, вделанное в каменную стену. За окном были люди.
Шейд и Марина устроились прямо над ним и, повиснув вниз головой, отлично видели, что происходит по ту сторону.
В комнате за окном было пять человек — двое стояли, остальные сидели. Все были в белых халатах. Они были совсем близко, сразу за стеклом. Шейд помнил, как он впервые увидел людей в городском соборе. Тогда он любовался ими, восхищался их ростом, их силой. Сейчас они казались ему даже более внушительными и грозными.
В комнате было темно, но блеск множества металлических поверхностей освещал их лица и тела. Двое людей говорили друг с другом. Шейд видел, как двигаются их губы. Даже если бы он мог слышать их слова, то все равно бы ничего не понял. Другие смотрели в окно. Шейд знал, что отсюда хорошо просматривается большая часть леса.
— Они наблюдают за нами, — сказал Шейд. — Может быть, они изучают нас.
— Наверное, — ответила Марина уклончиво. — Ну и что?
— Там тот Человек.
Он кивком показал на мужчину, который стоял посреди комнаты и стучал по какому-то аппарату. Он был высокий и неуклюжий, с неухоженной черной бородой; один глаз его казался полузакрытым.
— Что значит «тот Человек»? — спросила Марина.
— Помнишь, Гот о нем рассказывал? Когда они с Троббом были в фальшивых джунглях? Он говорил, там был Человек, который наблюдал за ними, внезапно включал перед глазами свет, тыкал длинными палками.
— Откуда ты знаешь, что это тот самый?
— Конечно, я точно не знаю, но…
— Ладно, будем считать, что это он. Любой человек, который держал взаперти Гота, для меня хорош.
— Они и нас держат взаперти, Марина.
Она на минуту умолкла, а когда заговорила, в ее голосе послышались нетерпеливые нотки:
— Зачем ты вообще думаешь о Готе? Он обманщик: хотел просто уничтожить нас и всю твою колонию. Может, он все выдумал? И не было никаких фальшивых джунглей, никакого Человека.
— У Гота и Тробба тоже были кольца. И люди прилетели искать их на летающей машине. Одна стрела чуть не попала в меня, помнишь?
— Конечно помню, — сказала она с досадой. Потом вздохнула: — Они не зажигают перед нами свет, не тыкают палками. Аркадия тут уже два месяца, и ничего плохого с ней не случилось. Все совершенно счастливы, разве ты не видишь?
— Слишком счастливы, — пробурчал Шейд. Он пристально посмотрел на нее. — Тебе не приходило в голову, что мы в тюрьме?
— Как ты подозрителен! Тебе мало того, что люди создали для нас этот мир?
Шейд чувствовал себя неблагодарным, но ничего не мог с собой поделать.
— Нет, не в этом дело. Я просто хочу знать, зачем они это сделали.
— И как ты это узнаешь? Хочешь, чтобы они прошли сквозь стекло и поговорили с тобой?
— Это было бы неплохо, — парировал Шейд. — Если они такие могущественные, почему бы им не объяснить нам все раз и навсегда. Откуда мне знать, может, они просто коллекционируют нас. Или им что-то от нас нужно.
— Никто не принуждал нас, — напомнила ему Марина. — Мы сами пришли сюда. Ты пошел первый, помнишь?
— Я думал об отце. Она вздохнула:
— Извини, Шейд, но я здесь счастлива. Я так долго была изгоем, я даже хотела… Я чувствую, будто обрела здесь дом, семью. Ариэль так добра ко мне. И ты рядом.