— Возражений я не потерплю, — сказал Кортес. — Мне нужны двое, способных выполнить мой приказ. Измаил слаб, а молодые, — генерал скользнул взглядом по Марине и Шейду, — слишком своевольны. — Затем он снова обратился к Ариэли и Калибану: — Вы будете нашими часовыми. Если увидите или услышите, что кто-то приближается, дайте мне знать.
— Не волнуйся, — шепнула Ариэль сыну. — Я вернусь. Прошу тебя, делай все, что говорит генерал.
— Ладно, — сказал Шейд.
Его мать и Калибан поднялись в воздух, и он долго смотрел, как они бесшумно летят к дальнему концу пещеры.
Теперь Кортес обратился к Измаилу:
— Ты помнишь, в каких камерах находятся крысы и летучие мыши?
Измаил покачал головой:
— К сожалению, нет.
— Ладно. — Кортес посмотрел на Шейда и Марину. — Летите с Измаилом и держитесь над нами. Будьте моими глазами. Обследуйте самые темные углы. Если заметите какое-нибудь движение, сообщите мне. Мы проверим все камеры по порядку. Выполняйте.
Шейд с облегчением раскрыл крылья и взлетел. Втроем они кружились над маленьким отрядом. Крысам кости мешали меньше, чем летучим мышам; ловко перепрыгивая с одной на другую, они подошли к первой камере.
Шейд скользил над ней, насторожив уши. Печальная песня доносилась оттуда. Он спустился к Кортесу.
— Там совы, — сказал он.
— Я уже чую их, — сказал один солдат, сморщившись от отвращения.
— Дальше, — без колебаний приказал Кортес.
Шейд хотел было возразить, но Кортес остановил его непреклонным взглядом. Шейд вспомнил, как каннибал уносил Ореста. Слишком жестоко оставлять совенка умирать здесь, если можно его спасти.
— Пошевеливайся, сереброкрыл, — сказал Кортес. — У нас мало времени.
Впереди один из солдат возбужденно воскликнул:
— Я слышу их!
Шейд подлетел ближе и тоже услышал приглушенное крысиное попискивание, доносящееся из камеры. В одной из стен он обнаружил закрытую дверь, про которую рассказывал Измаил.
— Сюда! — крикнул он, опустившись на нее. Через мгновение крысы столпились вокруг двери, сделанной из грубо обработанного камня. Сверху и снизу она была вставлена в два узких желоба. В ней было маленькое отверстие, сквозь которое и проникали голоса крыс.
Встав на задние лапы, генерал Кортес прижался к отверстию и сказал:
— Мы пришли освободить вас. Не шумите.
— Здесь должна быть палка, которой они открывали дверь, — сказал Измаил.
Шейд быстро осмотрел покрытый костями пол, выискивая палку, достаточно тонкую, чтобы ее можно было просунуть в отверстие.
— Это она? — спросила Марина.
Шейд повернулся, проследил за ее взглядом вверх по стене, к награмождениям человеческих черепов. На верхнем ряду, среди костей и зубов, покачиваясь, лежала длинная крепкая палка.
— Мы ее достанем, — сказала Марина и, опередив его, полетела вверх. Шейду было не по себе рядом с черепами, ему казалось, будто кто-то наблюдает за ним. Вдвоем с Мариной они схватили палку за противоположные концы и неуклюже слетели вниз.
Кортес и другие крысы подняли ее и просунули в отверстие.
— Поверните, — проворчал Кортес, и четыре крысы, встав на задние лапы, стали толкать изо всех сил. Несколько долгих секунд дверь не двигалась с места, затем со скрипом стала поворачиваться, все быстрее и быстрее, и наконец вход открылся.
Не теряя времени, пленники хлынули наружу — несколько десятков крыс, в основном детеныши и старики, с которыми каннибалам было легче справиться. Но было и несколько крепких солдат, правда, ослабевших от долгого заточения. Генерал Кортес стоял на куче костей, его мерцающие глаза быстро оглядывали освобожденных, выискивая кого-то, и вдруг Шейд увидел, как он вскочил на четыре лапы и бросился в толпу.
— Сынок! — воскликнул он, крепко обнимая молодого крысенка.
Шейд смотрел на них, не в силах оторвать взгляд, и отчаянно хотел оказаться на месте Кортеса-младшего.
Когда последняя крыса выбралась из камеры, генерал, не теряя времени, повернулся к двоим солдатам:
— Отведите их к туннелю. — Потом обернулся к Шейду и Марине и сказал: — Теперь давайте искать ваших друзей.
Шейд снова поднялся в воздух и полетел под сводами пещеры, пытаясь услышать голоса летучих мышей.
— По-моему, это здесь, — сказал Измаил и кивнул в сторону.
Шейд спустился к камере, но даже вблизи не смог ничего услышать.
— Да, — сказал Измаил. — Я уверен, это та самая камера.
— Надо найти дверь, — сказала Марина. Дверь находилась с другой стороны, но она уже была открыта настежь.
— Может, мы ошиблись? — пробормотал Шейд, приземляясь.
— Нет, — с ужасом прошептал Измаил, — это она. Я помню рисунки над дверью.
Шейда охватило недоброе предчувствие. Он осторожно просунул голову внутрь, обследовал камеру локатором и убедился, что она совершенно пуста. Но запах и звук сказали ему больше. Он почувствовал тепло летучих мышей, исцарапанные окровавленные стены все еще хранили эхо их криков.
В ужасе Шейд выскочил из камеры и столкнулся с Мариной.
— Они только что были здесь!
Измаил по-прежнему кружил над ними, не в силах приблизиться к своей бывшей темнице.
— Наверное, их забрали наверх, — сказал он. Шейд и Марина молчали. — Забрали, чтобы принести в жертву.
— Что там? — спросил генерал Кортес, подходя к ним и заметив открытую дверь.
— Слишком поздно, — простонал Шейд. — Мы опоздали! Надо идти за ними!
— Нет, — сказал Кортес, — это невозможно.
— Вы спасли своего сына! — крикнул Шейд. — Так дайте же мне спасти моего отца!
В первую минуту генерал растерялся, но почти тотчас же овладел собой.
— Вспомни, что я говорил. Мы не будем атаковать. Ты сделал все, что мог. Мне очень жаль, но сейчас мы отступаем! Лети и скажи это Калибану и своей матери. Мы уходим.
Низкий подземный гул сотряс пещеру, и кости на полу застучали друг о друга. С потолка посыпалась земля, а затем пронесся легкий, как вздох, ветер, от которого у Шейда шерстка встала дыбом.
— Что это было? — спросила Марина, взлетая.
— Землетрясение, — ответил Кортес. — Поторопитесь, мы отступаем.
Но Шейд знал, что это не просто землетрясение. В пещере по-прежнему ощущалось чье-то незримое присутствие. Он посмотрел вверх, и ему показалось, что на него смотрят два глаза, которые тут же слились с темнотой.
Два перепачканных в земле стражника, прихрамывая и тяжело дыша, подбежали к Кортесу.
— Генерал, туннель! — крикнул один.
— Он обвалился, — хрипло сказал другой. — Не понимаю, что случилось. Сначала раздался гул, похожий на шум водопада, а потом кровля обрушилась, и мы ничего не успели сделать. Мы не смогли найти вход в туннель. Троих засыпало заживо.
— Кто-нибудь успел пройти? — быстро спросил генерал.
— Примерно половина. Они в безопасности, но многие еще остались в пещере.
— А мой сын? — спросил Кортес.
— Он жив, но не успел выбраться отсюда. Он остался здесь. Проходчики уже работают, раскапывают завал.
Шейд с трудом сглотнул. Путь к отступлению был отрезан. Они оказались в ловушке. Измаил тяжело дышал; видимо, для него была невыносима мысль о том, чтобы погибнуть в этом страшном месте.
— Мы должны выйти отсюда, — сказал он подозрительно звенящим голосом. — Мы должны выбраться!
— Все хорошо, — тихо сказала Марина, пытаясь успокоить его. — .Не беспокойся, они раскопают туннель.
— Я полечу за мамой и Калибаном, — сказал ей Шейд. — Возвращайся к входу в туннель.
Она пристально посмотрела на него:
— Ты правда вернешься?
— Да.
— Шейд?
— Я вернусь.
— Потому что, если ты куда-то собрался, одного я тебя не пущу.
— Ладно, — сказал Шейд и полетел к дальнему концу пещеры, где темноту пронизывал слабый свет. Он не решался окликнуть мать, только обшаривал локатором стены и потолок. И вдруг увидел, как Калибан и Ариэль сломя голову летят ему навстречу.