— Нет, — сказал я. — Я чувствую себя сильным, Сэм. Лучше, чем когда-либо за последнее время.
Он открыл рот, но я заговорил за него.
— Не только из-за Наоми. Потому что я начинаю чувствовать себя в порядке с тем, кто я есть сегодня. Возвращение в больницу, сдача анализов, одна мысль об этом… мое тело впадает в панику, вспоминая травму, от которой мой мозг пытается меня защитить.
Плечи Сэма опустились. Он выглядел сожалеющим и пристыженным.
— Финн, я не знал, что тебе все еще так тяжело.
— Все в порядке. Я живу дальше. Я понимаю, что все, кто знал меня раньше, скучают по тому, каким я был. Иногда я так зацикливаюсь на своей потере, что забываю, что вы тоже кого-то потеряли.
— Мы не потеряли тебя, Финн. Слава Богу, — голос Сэма наконец-то вернулся к своему нормальному, низкому тембру.
Он успокаивался.
— Нет, потеряли. Пришло время признать этот факт. Я знаю, что это трудно — отпустить. Я борюсь с этим уже несколько месяцев. Но я больше не буду тратить время на то, чтобы надеяться, что кто-то, кого я не знал, вернется, чтобы забрать его жизнь.
Сэм усмехнулся, хотя в его глазах была печаль.
— Ты говоришь, как похититель тел.
Я тоже засмеялся.
— Именно так я себя и чувствовал поначалу.
— Звучит ужасающе.
— Так и было, — я на мгновение замолчал. — Я был напуган до безумия.
Это было до Наоми. До того, как я взял в руки хоккейную клюшку. До того, как я понял, что могу перестроиться. Аден был прав, я никогда не был никем. Я просто была кем-то новым. Другой и, надеюсь, лучше. Определенно смелее.
— Мы разберемся с этим, — я вздохнул и встал. — Какие бы улики ни были утеряны, мы найдем их снова. Я найду их и помогу тебе доказать твою теорию.
Сэм поднял бровь, потрясенный и облегченный.
— Ты уверен, что это не слишком много для тебя?
— Я не знаю, почему я выбрал Менделл. У меня есть подозрение, что это было связано с тем, чтобы остаться с вами, ребята, — сказал я. — Вы — моя семья. Я собираюсь помочь убедиться, что мы получим то, что заслуживаем, и наше будущее будет именно таким, каким мы хотим его видеть. Я многого не знаю, но я знаю, что вы, ребята, должны быть там с лучшими, потому что вы — одни из лучших.
— Теперь ты говоришь, как прежний Финн, — Сэм тяжело вздохнул. — Правда, немного более уравновешенный. Мне это нравится.
Я улыбнулся.
— Спасибо. Мне тоже.
— Это не какой-то проект выходного дня. Это потребует времени и усилий, — предупредил Сэм.
— Я не боюсь приложить усилия. Мы поймаем их на лжи, а потом станем лучшей командой в лиге, — пообещал я. — Мы выиграем, они проиграют.
Я понял, что с Наоми что-то не так, как только переступил порог ее комнаты. И дело было не в глине — этого я еще не видел. Когда она встретила мой взгляд, ее улыбка не сходила с лица.
— Как прошла тренировка? — она вскочила со стула и поспешила поприветствовать меня. — Я так рада, что наконец-то увижу игру.
Я отбросил драму с Сэмом. Бесполезно было тревожить и без того неспокойную Наоми.
— Все было хорошо.
Прежде чем она успела оторваться от приветственного поцелуя, я спросил:
— Посмотри на меня?
Наоми замерла и моргнула.
— Что? Что случилось?
— Это ты мне скажи, — я потеребил между пальцами ее висящую сережку. — Ты занимаешься ремеслом.
Она скорчила гримасу.
— Я тоже мастерю, когда просто хочу что-то сделать.
— Наоми. Наше обещание.
— Ты прав… ладно, иди посмотри на это, — она вздохнула и пошла обратно к своему столу. Я последовал за ней, встав позади нее, когда она открыла экран с папкой входящих сообщений.
— Что же мне искать? — спросил я, просматривая множество нежелательной почты.
Меня забавляло, как хорошо она держит дом в порядке, в то время как в ее личной жизни царит беспорядок.
— Это, — она указала на два письма, оба от одного и того же отправителя. — Моя мама. Ее письмо пришло раньше.
— Верно, — я кивнул. — Твой день рождения.
— Мой день рождения, — сказала она самым безразличным тоном, который только можно себе представить.
Я помассировал ее плечи и положил подбородок ей на голову.
— Ты собираешься читать их сейчас?
— Нет… может быть. Я не знаю. Я даже не ходила к ней с тех пор, как… ну, ты понимаешь. Это слишком странно. Все это кажется слишком странным.
— Ты не обязана, — прошептал я. — Ты можешь не торопиться.
— Мне нужно сделать это как можно скорее, — в ее голосе звучала решимость.
Давление.