— Эта ночь просто невероятна, — сказал Сэм, когда мы все забрались в фургон, готовые оставить хоть какое-то расстояние между нами и баром.
Как только мы выехали на дорогу, Финн сказал Сэму что-то о "наличии фотографий". Сэм закричал так громко, что Финн опустил стекла. Я рассмеялась, когда все еще пьяные Линкольн и Хенрик присоединились к крикам Сэма. Как и я, никто из них не понимал, чему так радуются Сэм и Финн, но это не имело особого значения. Мы все праздновали независимо от этого.
— Начало положено, — Сэм похлопал Финна по плечу.
— Да, — согласился Финн и улыбнулся, давая понять, что объяснит все позже.
Поездка обратно в Менделл показалась мне не такой долгой, как по дороге туда. Мы добрались до дома в целости и сохранности.
Несмотря на позднее или раннее время, мы все еще были на взводе от событий прошедшей ночи.
Я хотела мороженого. Линкольн поддержал мое предложение. Поэтому, вместо того чтобы завалиться спать, как следовало бы, мы забрались в фургон и поехали в NicMart, чтобы порыться на полках.
Я убедила Финна выйти за рамки его безопасного клубничного варианта. Он выбрал лимитированный вкус, придуманный каким-то ребенком, выигравшим конкурс. Его не слишком впечатлило смешение шести разных вкусов, но он поддался на мои уговоры, потому что я надулась.
— Друзья, он официально побежден, — объявил Линкольн двум незнакомцам, сидевшим рядом с нами на заправке.
Ни один из них не выглядел впечатленным.
Финн притворился, что его раздражает заявление Линкольна. Кончики его ушей покраснели, и я поцеловала его в щеку, отчего они стали еще краснее.
Мы ели мороженое, гуляя по тускло освещенному кампусу. Ребята начали петь морские песни, которые они не должны были знать. Я смеялась, делая вид, что тоже знаю слова. Если не считать драки в баре и ссоры с Финном, этот вечер я бы назвала одним из лучших в своей студенческой карьере. Я постоянно поглядывала на Финна, пытаясь оценить его удовольствие. Он не собирался быть таким, как все мы, и вдруг обнаружить удовольствие от случайных, глупых поступков.
Это было нормально.
Мы любили его за это. Но мне хотелось знать, приносит ли ему время, проведенное без всякой пользы, хоть какое-то удовольствие. Судя по его глазам, я бы сказал, что да.
— Угадай, что? — я потянула его за руку, освобождая пространство между нами и ребятами. Они продолжали петь, почти заглушая мои слова.
— Что? — Финн улыбнулся мне, вытирая кусочек мороженого с уголка моего рта. Мои щеки потеплели, когда он слизал его со своего пальца.
— Я прочитала письма. Письма моей мамы, — сказала я. — Прямо перед игрой я решила, что хочу их прочитать.
Его выражение лица изменилось на более серьезное. Я сдержала улыбку.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, наклонившись ближе, чтобы убедиться, что я знаю, что он утешит меня, если мне это понадобится.
— Хорошо. Лучше, — я вздохнула, и моя улыбка немного дрогнула.
Не потому, что я была расстроена. На самом деле, я давно не чувствовала себя такой легкой и по-настоящему счастливой. Теперь, когда электронная почта не нависала надо мной, я чувствовала себя так, словно открыла дверь, ведущую наружу. Теперь у меня был целый мир, который можно было исследовать.
— Она извинилась, — я помешивала свое тающее мороженое, пока говорила. — Не за все, но за многое. В основном за то, что обвинила меня.
Финн кивнул, изучая мое лицо на предмет того, не скрываю ли я свои истинные чувства.
— Это хорошо. Правда?
Боже, как я его любила.
Он был таким терпеливым. Раньше я спорила с ним из-за страха, и он обнял меня. Теперь я говорила о своей умершей маме, а он делал все возможное, чтобы выслушать и понять.
— Так и есть. Я не готова простить, но я думаю, что это поможет мне стать ближе, понимаешь?
— Я рад за тебя, Наоми, — он потянул мою руку вверх, чтобы поцеловать тыльную сторону ладони. — Если тебе понадобится, мы вернемся в лагерь. Столько раз, сколько потребуется.
Я рассмеялась.
— Определенно. Мне еще нужно сделать хотя бы вмятину в одном бревне. Я убедила себя, что если я это сделаю, то смогу открыть новый уровень самопознания.
Финн хихикнул.
— Я знаю, что так и будет.
Мы снова начали идти, но шли медленно, чтобы не догнать ребят. Они все еще пели и прыгали на скамейки, чтобы потанцевать.
— Ты ведь останешься моим модератором и после этого? — спросила я.
Финн поднял бровь.
— Почему ты об этом спрашиваешь?
— Я не знаю. Я просто вспомнила наш спор в баре и поняла, что теперь, когда у нас отношения, в будущем может быть еще несколько таких случаев.