Расправившись с рабочими-ткачами, ротными колоннами сквозь дымные шлейфы пожара, с песней, с развевающимся на ветру чёрным знаменем с изображением черепа и скрещенных кинжалов, батальон смерти под приветственные крики юнкеров 5-й школы прапорщиков и черносотенцев из домов на Варгухиной горе, прошёл в горку к Смоленской площади, и далее через Арбат к Никитским воротам. Всю дорогу по центру Москвы эти посланники Новониколевска из Алтайской губернии залихватски пели «Как ныне сбирается вещий Олег», причём в стихотворении была заменена 2-я строфа припева и звучало такое: «Так на Совет собачьих депутатов мы грянем громкое апчхи». То есть депутаты рабочих и солдат, и сами рабочие и солдаты были для ударников собакам, а собакам собачья смерть, что и было продемонстрировано в первом скоротечном бою за мосты. Совсем не договороспособный взгляд был у этих кулацких сыновей с Алтая. Батальон ударников поручика Зотова сразу продемонстрировал всем, что значат свежие резервы, и что могли бы устроить в городе свежие гвардейские и казачьи части с фронта, окажись они в центре Москвы…
Глава 21
Кот-бегемот и девушка-вампир Гелла
Дениса от событий московских событий семидесятилетней давности снова, к счастью, отвлёк Олег. Зябко поёживаясь под взглядами ждущих автобус, он спросил друга, вдруг погрустнев:
— А что же делать? Пешком?
— Ты, Олег, прямо как публицист Чернышевский. Ставишь просто неразрешимые вопросы! — ответил Алёшин, дёрнув плечами, — что делать? Люди перестанут быть животными, когда автобус будет приходить вовремя! Раз автобуса не будет, пойдём пешком! Тем более, что дождь сейчас кончится…
— Ты все угадываешь, а тут не угадал…
Но тут из-за поворота торжественно выехал оранжевый автобус-гармошка Ikarus 280. Этот сверхдорогой по советским меркам автобус из венгерского Секешфехервара, где зимой 1945 года шли днём и ночью фантастически страшные, жуткие бои Советской армии с немецкими и венгерскими фашистами, а после их восстания в 1956 году там сжигали живьём коммунистов и опять убивали советских солдат, был любимым детищем андроповского капитулянтского взгляда на заигрывание с националистически настроенной псевдокоммунистической Венгрией. Венгры, и коммунисты и бывшие капиталисты и фашисты, зверствовавшие на территории Союза в войну и в 1956 году, не подверглись никаким существенным репрессиям, сохранили весь свой протестный потенциал, и теперь, имея от горбачёвских посланцев картбланш, собирались открыть границы с Австрией, в военном отношении, экономически и политически пробивая «железный занавес». Имея произведённый на венгерском заводе Raba, отличившемся поставкам вооружения фашистам во время войны против Союза ССР, лицензионный 210-сильный двигатель фирмы германской фирмы MAN, той самой, что произвело Гитлеру треть проклятых танков, убивших миллионы советских людей, расположенный под полом салона, из-за неисправности уплотнений люков в полу, венгерский автобус зачастую пропускал выхлопные газы в салон, превращая поездку советских людей в тяжкое испытание, особенно зимой, когда окна были закрыты, было жутко холодно, а стекла изнутри затягивало инеем. Зачем было советскому народу кормить за двадцать лет «танковую» германскую фирму и венгерский завод, имеющий живых бывших хозяев за границей, мечтающих о захвате завода обратно, было непонятно. Советский Союз имел возможность построить сколько угодно таких заводов Raba, да и на базе имеющихся автомобильных заводов АЗЛК, ВАЗ, ГАЗ, ИЖ, ЗИЛ, КАМАЗ, ПАЗ, КАвЗ, ЛиАЗ, РАФ развернуть конструирование и производство автобусов любого типа, получше венгерских «газенвагенов» — промышленная базар имелась полностью. Однако поддержание «банановых» компартий, загрузка дорогостоящи заказами венгерских, румынских, чехословацких полу-друзей — полу-врагов и вторжение в средневековый Афганистан андроповцы считали более правильным для омертвления советских ресурсов…
Стоящие на остановке люди победно посмотрели вслед отошедшим, и теперь уже не успевающим вернуться к автобусу молодым людям, перегруппировались, напряженно застыли и приготовились брать приближающийся «Икарус» штурмом.
Автобус, весь утыканный красно-зелёными огоньками, блестя мерседесовским фирменным кружочком, содранным с какой-то несчастной посольской машины, торжественно прокатил мимо них и двинулся вдоль ряда огромных портретов советского руководства — Горбачёв, Крючков, Яковлев, Бакатин, Громыко, Устинов…