За рулём автобуса-гармошки сидел с дымящейся сигаретой в зубах молодой парень в «дутой» куртке и шапке «петушке», рядом скрючился ещё один парень в куртке типа «косухи» с бутылкой пива «Жигулевское», в ярко освещённом салоне покатывались со смеху две грубо размалёванные девицы-подростки в телогрейках и спартаковских шарфах, скорее всего из числа 3,5 миллионов учеников 7000 профессионально-технических училищ Союза. ПТУ несколько лет после восьмого класса бесплатно готовили квалифицированных рабочих для промышленности сверхдержавы по 500 профессиям, требующим повышенного общеобразовательного уровня при обеспечение государственным питанием, одеждой, стипендией, льготным проездом на транспорте, льготы при поступлении в институты. ПТУшницы так победно смотрели сейчас на серые фигурки на мокром тротуаре, так рисовались в огромных окнах, что можно было бы подумать, что они достигли пика успеха в своей жизни. Одна из них была вылитая немецкая поп-певица C.C.Catch — худая, с густо накрашенными узкими глазами, с большим красным ртом, курила, пуская под потолок густые клубы дыма «Явы». Их магнитофон страшно надрывался пропитым голосом Пугачёвой с альбома, записанного с западногерманским музыкантом Удо Линденбергом, сыном солдата Вермахта, поющим в основном про педофилию, наркотики, педерастию, антикоммунизм, как бы в поддержку ФРГ, входящей в НАТО, и готовую уже двадцать лет к новой «блицкриговской» атаке на Москву, как бы в насмешку над жертвами, понесёнными в борьбе с германскими милитаристами ранее, растиражированная, как пример для всеобщего подражания в телепередаче «Утренняя почта».
Государственная фирма «Мелодия» оперативно выпустившая этот антисоветский альбом пропагандирующий голосом и телом самой раскрученной советской поп-звезды предательство, имело четкую цензурную установку коммунистических лидеров, и КГБ, и подростки-птушницы с радостью дивергентной молодости впитывались своими молодыми жабрами официально разрешённую разнузданную разрушительную вседозволенность в мире своих скучных строгих пуританских советских родителей.
Наверно, умей венгерский автобус чувствовать, внутри него сейчас бы зазвучала бы тема универсального триумфального марша победы над врагами, мести за двукратное взятие Будапешта, из финала второго действия оперы Верди «Аида»:
— Па-па-а-ам… Па-па-па-пам, пам, пам…
Когда то, больше ста лет назад турецкий вице-султан Египта Исмаил-паша заказал итальянцу Верди оперу на египетскую тему по случаю открытия жемчужины капитализма — Суэцкого канала. Специально для «Аиды» композитор придумал называемые египетские трубы. С их фанфарного восклицания начинается финал второго действия, где звучит марш. В опере под его звуки с трофеями и пленными шествует египетское войско, победившее в битве эфиопов, а здесь парни увозят податливых девиц в своё общежитие, и они все вместе презрительно торжествуют над брошенными под дождём пассажирами. Композитор сделал когда-то шедевр из минимального набора средств: пять-шесть нот, маршевый ритм, элементарный аккомпанемент, солирующая труба. Всё это звучало снова и снова, но настойчивость не раздражает, не надоедает — это гениальная монотония бедности. То же самое сделали из автобуса выпускники советского ПТУ — копеечные гирлянды и наклейки, немного мишуры, украденная где-то эмблема мерседеса, занавесочки от скорой помощи…
— Па-па-а-ам… Па-па-па-пам, пам, пам…
Египетские трубы для «Аиды» и построенный изобретателем саксофона, были длинной узкой трубой, имеющую сходство с древнеримской tuba romana с одним вентилем, позволяющим перемещать звукоряд на тон вниз, и охватывать всего лишь восемь звуков, зато эти трубы звучат очень ярко и звонко. Они создают впечатление необычайного блеска и великолепия, но совершенно лишены тонкой выразительности. Их назначение — придать торжественность высшей ступени возможного…
Девушки-подростки из маршрутного автобуса, украшенного ёлочной гирляной, хотя до нового года было ещё далеко, махали хмурому миру руками, корчили через стекло глупые рожи. Ошарашенная таким произволом остановка взорвалась негодованием:
— Интердевочки!
— Шалавы! Куда только милиция смотрит!
Женщины с сумками-каталками разразились злобными ругательствами, интеллигент в шляпе горестно вздохнул. Прапорщик, так и не закурив, уронил веник и метнул в удаляющиеся огни автобуса свой чемоданчик. Чемоданчик полетел, кувыркаясь, как в замедленных кадрах фильма, попал-таки в цель, и от удара о бампер раскрылся. В лужу посыпались сплюснутые рулоны туалетной бумаги и пакет, не то с сыром, не то с оконной замазкой. Водитель быстро проезжающего «каблучка» Иж-27151 «Elite PickUp», поставляемого на экспорт в Латинскую Америку и Финляндию с удлиненной платформой и квадратными фарами, как на «Москвичах-412», тоже продававшимися на экспорт, было так горд своей машиной, что проехал прямо по чемоданчику прапорщика, разметав всё его содержимое по асфальту. Иж-2715 часто занимался перевозкой кондитерских изделий, от чего получил ещё прозвище «пирожок» или «пирожковоз», и теперь, глядя на форму чемоданчика, Алёшин мог бы назвать его и «пирожкоделом»…