Усталый пианист с манерами пирата,чья гордая душа висит на волоске,над пламенем свечи прищурившись куда-то,нас топит, как котят, в нахлынувшей тоске.
У праздничных витрин – весёлая толкучка.И, зазывая всех на шумный маскарад,афиша на столбе, как преданная Жучка,ободранным хвостом виляет невпопад.
А память всё верна тому тысячелетью,перебирая хлам из ветхого ларца.Но бешеных коней осаживая плетью,уж рвётся новый век, гарцуя у крыльца.
Мерцают миражи неоновых созвездийи хлещут по щеке промёрзшего окна.Вздыхает и ворчит глухая дверь в подъезде,что были на земле и лучше времена.
А нынче всё не так. И сами мы другие.На ёлке во дворе не так горит звезда.Поблекла мишура. И только ностальгия,как падающий снег, пронзительно чиста.
«Снятся пальмы и вечное лето…»
Снятся пальмы и вечное лето,и над морем лимонный рассвет.Я полжизни отдам за билетна обратную сторону света!
Снится звёздами вышитый свод,паруса, канделябры и свечи.Даже водка меня не возьмёт,даже старость меня не излечит.
Но однажды на том берегу,где туманы павлиньей расцветки,мне приснится долина в снегуи сосны золотистые ветки.
Бумажные паруса
Прощание
Бог с тобой, уходи с рассветом,С самым первым попутным ветром.
Склянки звякнули. Поздно, знаю…На причале туман и сажа.Льдинки звёзд прокопчённых таютВ сетке мокрого такелажа.
Кружки лязгают: пьют корсарыЗа здоровье моё – до дна!Доморощенной бряк гитары…
Луч рассвета рассеет чары,И без разницы, чья вина:
Я сама ухожу сегодняОт себя по скрипучим сходням…
В путь
А ветер, старый ловелас,Ласкается щекой небритой.У мыса мается баркас,На нём компа́с, воды запас,Полкалача – и хоть сейчасОтсюда в океан открытый.
Всё соответствует: пейзаж,На мачте – парус, в трюме – крысы.Собрался дружный экипаж.Рассвета розовый миражСкользит по черепичной крыше.
Осточертела болтовняИ пререканья, и расспросы!Здесь боцман – я, и лоцман – я,И капитан.И все матросы.
Точка возврата
А на старом условном месте,где бросал якоря корвет,Атлантиды в помине нет,и у ветра другие песни.
Если тихо сойти с ума,с непривычки немного жалко…Там, на мачте – одна русалканесуразна, как я сама.
Вот бы кто-нибудь ей помог.Просто руку подал, быть может,что, возможно, и не поможет,но приятно же, видит Бог.
А в округе кишмя кишатолько нечисть наводит скуку,только стрелки бегут по кругу,непонятно куда спеша.
В заколдованном том кругу,где спасаются в одиночку,мне удача подставит точку,чтобы шлёпнулась на бегу!
И тогда я назад вернусь.Там, в тумане, остался город,и акация под заборомпомнит всю меня наизусть.
Всё как было в последний раз:на углу продаётся квас,две старушки гуляют кошек…
Может быть, как бродяжке – грошик,руку кто-нибудь мне подаст?..
«Дождливый вечер. Паруса на рейде…»
Дождливый вечер. Паруса на рейде.В пустом дворе намокшее белье.Печальная мелодия на флейте —намёк на одиночество моё.
У водостока – пьяная ундина,безвинная пропащая душа.И от луны осталась половина.И жизнь идёт, как снежная лавина,иллюзии ломая и круша.
До горизонта – ветрено и липко:не проскользнуть рассветному лучу.И утонула золотая рыбка —ей всё равно теперь, чего хочу.
Мой галиот, разбитое корыто,красиво догнивает на мели.Почти не снятся пальмы, Атлантида…
Проходит жизнь, как детская обида,сама… без пистолета и петли…
«Вчерашний день успел остыть…»
Вчерашний день успел остыть,и в мире холодно и звездно.И нужно что-то возвратить,но даже плакать слишком поздно.
Роман окончен. И сюжетпочти не вспомнить. Из туманаглядит улыбчивый рассвет,как Бельмондо с киноэкрана.
Вдали, по кромке, у воды,где тень от допотопной башни,цепочкой тянутся следы,оставленные днём вчерашним.
И различимые едва,на парапете, у вокзала —смысл потерявшие слова,разбросанные как попало.