Когда Ол вволю отсмеялся, он взглянул на неё с высоты своего роста и немного ослабил хватку, хотя и не совсем отпустил Макси.
— Хочу предупредить тебя заранее, что на мне очень дорогие итальянские туфли ручной работы.
— Если ты меня не отпустишь, через секунду они станут раздавленными итальянскими туфлями ручной работы, — заявила Макси, не совсем понимая, что изменилось в их отношениях, но ощущая, что момент опасности миновал.
Опасности… У нее не было сомнения, что Ол намеревался поцеловать ее до того, как она рассмешила его. А он редко отказывался от своих намерений. И один Бог знает, как бы она сама отреагировала на это.
Ол сделал шаг назад, освобождая Макси. Теперь девушка могла свободно вздохнуть и расправить плечи. Ее тело еще хранило тепло пальцев Ола, и ее кожу легонечко пощипывало там, где он касался ее всего несколько мгновений назад. Макси казалось, что она переболела Олом, что она избавилась от своих исступленных чувств к нему, но, видимо, все не так просто…
Она тяжело вздохнула, прежде чем осмелилась снова посмотреть в сияющие весельем серые глаза своего бывшего мужа.
— Давай вернемся к нашим баранам.
— Давай, — сказал Ол, и его взгляд стал строже. — Врачи считают, что в данный момент бабушку нужно оберегать от переживаний любого рода, что требует от нас некоторых совместных усилий.
— Совместных? — словно эхо повторила Макси. — Ты думаешь, что это возможно? Как мы сможем вести себя естественно после всей той неправды, которую ты наговорил Эвелине про нас?
Было заметно, что Ол с трудом сдерживает раздражение.
— Пойми, мне тогда не было времени рассуждать логично. Я был больше обеспокоен состоянием здоровья Ба, чем тем, как мне потом придется выкручиваться.
— Я рада, что все обошлось и Эвелине уже лучше, но создавшуюся проблему нужно срочно решать.
— Я объяснил тебе, как ее можно решить, — с уже видимой досадой произнес Ол.
— Повтори еще раз.
Макси все поняла и с первого раза, но ей хотелось быть абсолютно уверенной в том, что Ол не постарается обвести ее вокруг пальца в последний момент.
Ол посмотрел на нее с подозрением, видимо удивляясь ее непонятливости.
— Я позабочусь о том, чтобы наша корпорация купила землю Слейтеров…
— … по завышенной цене, — подсказала Макси.
Щеки Ола сердито вспыхнули. Ему явно не понравилось, что Макси перебила его.
— По завышенной цене, — тем не менее подтвердил он. — Этого хватит, чтобы оплатить все долги Слейтеров. И должно в какой-то мере компенсировать тот моральный урон, который из-за нашей семейной ситуации понес твой жених, лишившись на время твоего общества. Ты, в свою очередь…
— Эта часть нашего договора волнует меня больше всего, — опять прервала его Макси.
— Ты, в свою очередь, — твердо продолжал Ол, — будешь делать вид, что мы с тобой помирились. Это будет продолжаться до тех пор, пока бабушка не окрепнет достаточно, чтобы узнать всю правду.
— Да ведь это шантаж чистой воды, Ол. Ты хоть понимаешь это?
Ол недовольно поджал губы, и его серый взгляд пронзил ее насквозь.
— Это — взаимовыгодное соглашение, — отрезал он.
— Ага, ты это так называешь? Интересно! Не льсти себе обтекаемыми формулировками! Это шантаж, и ничего больше! — настаивала на своем Макси.
— Как хочешь, так и называй… — устало пожал плечами Ол. — Мне нужно знать главное — каков твой ответ.
Макси несколько долгих минут смотрела на Ола, не отрываясь, пытаясь выглядеть такой же загадочной, каким ей всегда казался Ол. Вряд ли это у нее получилось в полной мере, но она все же насладилась неуверенностью своего собеседника, в которой тот ни за что не признался бы, но которая читалась в напряжении его плеч и застывшем взгляде.
Больше всего Макси злило, что Ол, похоже, искренне верил в то, что он должен заплатить Макси за проявленную заботу и участие к бабушке. Но Макси знала Эвелину уже пятнадцать лет и любила ее не меньше, чем сам Ол. Бабушка была первой в ее жизни женщиной, которой она могла поверять свои тайны. То, что Ол находится сейчас в полной уверенности в том, что он должен покупать ее любовь и верность бабушке, было не только обидно, но и оскорбительно. Что ж, зато она таким образом может помочь Майклу, ведь он недвусмысленно дал ей понять, как для него важна эта сделка…
— Хорошо, я согласна, — наконец негромко произнесла Макси.
Ол кривовато улыбнулся.
— Наверное, это мое предложение вытащить семью твоего сердечного дружка из долговой ямы помогло тебе принять верное решение?
Спокойное выражение лица Макси не изменилось, но выражение глаз стало жестче.