– Почему это не зовут,– возразила Оля,– а у тебя парень-то появился или как всегда?
– У меня много поклонников и все не то, что твой студент, ездят на машинах,– съязвила Света.
– С женами и детьми,– закончила Оля.
Видимо, ей надоело это перепирательство, и она сменила тему:
– Я встретила Пашу, он мне многое рассказал о том, что было несколько краж и что при последнем случае, когда было всего три человека, всё подозрение падает на Ваню, только он мог взять: Бакланова не было, а у Паши у самого спёрли.
– Да, значит, это Ваня крал? – Спросила Света.
– Да, выходит, что больше некому. Так странно, как это он мог,– ответила Оля. Дальше подруги шли молча, любовались пейзажем и закатным солнцем, вдыхали запахи скошенной травы, костров и ещё чего-то неуловимого, что бывает только летом, и думали каждая о своем.
Тем временем, к вечеру пошел сильный дождь. Андрей и Лена были на даче с бабушкой. Они вышли постоять на крыльцо под навес и вдруг увидели, что под одним зонтом к ним приближаются Матвеев и Курбацкий.
– Есть дело,– лаконично сообщил Матвеев, заходя под крышу и складывая зонт.
– Никому не говорите, – заговорщически прошептал Курбацкий.
– Значит так. Была кража у Жени, была кража у твоего друга из института, потом была ещё кража у Паши, но есть существенная разница в том, что в первых двух случаях были толпы народу, и никто вообще не следил ни за чем, а в третий раз всего три человека, среди которых Бакланов, который вообще только что приехал.
Поэтому мы считаем, что рассказам Паши о том, что Иван спёр у него телефон, верить не стоит. Ваня не мог не знать, что он сразу будет под подозрением. Тем более не стоит забывать, что в первом случае он вообще надолго уходил. Кроме того, как я и думал, деньги у Паши возникают сразу после краж, таких совпадений не бывает, это мотив,– излагал свои доводы Курбацкий.
– Поэтому,– продолжил Матвеев, – предлагаем коварный и дерзкий план, гениальный в своей простоте, как говорил один герой одного фильма, надо собрать толпу народу, зорко наблюдать за Павлом и буквально схватить его за руку. Лена и Андрей задумчиво слушали.
– А если мы не правы, мы его схватим за руку, а у него ничего нет? – Спросил Андрей.– Вдруг он успеет перепрятать или решит в другой раз попробовать?
– Возможно,– тоном французского сыщика Эркюля Пуаро в блестящем исполнении Дэвида Суше заметил Курбацкий.
– Он мне опять звонил, просил дать взаймы, вопрос жизни и смерти, так что он не остановится ни перед чем, я думаю,– высказался Матвеев.
– Хуже всего то, что он может отбояриться, сказать, что взял посмотреть, позвонить, симку свою вставить – мало ли что,– вступила в разговор Лена.
– Резонно,– обронил Саша Курбацкий.
– Ему же Лена нравится, он мне говорил,– вдруг вспомнил Андрей,– может, сделать вид, что мы думаем на неё и накинулись её бить, тогда он сознается?
– Я? – Удивленно вскинула брови его сестра.
– Тогда он может просто по-джентельменски взять вину на себя, все подумают, какой герой, а мы будем козлами,– отпарировал Матвеев.
– Тогда давайте завтра всё-таки соберёмся, позовите людей, а мы с Сашей ещё подумаем,– заключил Курбацкий, и они с Матвеевым как по команде развернулись и пошли к выходу.
Дождь уже прошёл.
– Стратег! – Произнёс Андрей, складывая руки на груди.
– Гроссмейстер,– улыбнулась Лена и пошла в дом.
На следующий день утром Матвеев и Курбацкий пили чай с земляничным вареньем на терраске дома последнего.
– Остаётся только старый способ,– прихлёбывая из чашки, заметил Курбацкий,– метод Глеба Жеглова и Володи Шарапова против Кирпича.
– Ну, Шарапов как раз был против,– возразил другу Матвеев,– но метод хороший.
– Однако, и тут возможны осечки,– удрученно констатировал Курбацкий, поставив пустую чашку на стол.
– Единственный шанс – как следует его напугать,– констатировал Матвеев, наливая новую порцию заварки из рыжего чайничка, – или пытать.
– Смотри-ка, звонит Павлик, – Курбацкий нажал на значок вызова на своей мобиле,– да, да я дома, да, давай.
– Ну, что? – поинтересовался Матвеев, беря чайник с кипятком.