Неожиданно поднялся резкий ветер. И буквально в течение нескольких минут угнал тяжелые тучи на восток. Выглянула луна, осветила все вокруг своим холодным светом. Темные мрачные тучи отступили, лишь вокруг луны остались только легкие облака. Освещенные сверху лунным светом, они были похожи больше на белые легкие летние тучки. Ветер также неожиданно стих.
-- Внимание, - крикнула Ленка. - Загадываю желание! Если облака исчезнут окончательно, то я...
Она замолчала.
-- Чего бы мне себе пожелать? - спросила она окружающих.
-- ...То Ленка выйдет замуж за ... - это подхватила Алка пьяненьким голосом, - за кого, Лен, ты хочешь замуж? Смотри, какие у нас сегодня целых два мужичины, выбирай любого. Но Федьку оставь мне.
-- Меня, - неожиданно жалобным голосом сказал Костя. - Ленка, выбери меня! Валь, отпусти меня. Я к Ленке хочу. Если тучи разойдутся, то я женюсь на Ленке... Честное слово! А если не разойдутся, то все равно женюсь.
Валька фальшиво засмеялась от неожиданности и выпустила руку Константина. Тот перешел к Ленке и обнял женщину за плечи.
-- Костик, ты и женитьба - это невозможно, невероятно. Кто будет наших одиноких разведенок ублажать? - крикнула Валентина.
-- Он и будет ублажать, - сказала Ленка. - Я разрешаю тебе, мой дорогой.
Слегка пьяненькая Ленка повернула свое лицо к Константину и чмокнула его в нос. Костя от неожиданности засмеялся.
-- Как, родненькому мужу? - захохотала Алка. - Костик ведь решил на тебе жениться!
-- Нет, я передумала идти замуж. Я буду жить одна. Ну разве что какой-нибудь Костик навестит. Возражать не буду. Я ведь тоже одинокая, разведенная, несчастная... Валь! Мы с тобой договоримся полюбовно. Абориген твой сбежал. Я это заметила. Поэтому поделим Константина... Ой, тут еще Люба с Катей. Не расстраивайтесь, девушки, я про вас тоже помню. Мы Костику "скользючий" график посещений установим. Понедельник Любин, вторник Катин, среду отдадим Вальке, а остальные дни, так и быть, будут мои. Кстати, начнем с меня, сегодня моя очередь, суббота...
-- Между прочим, - сказал Костя, - смотрим дружно на небо. Природа на моей стороне. Мое желание сбудется.
Все как по команде подняли голову. На чистом темном небе сияли яркие звезды и огромная луна. Не было ни облачка. От аэродрома, что был недалеко, один за другим взлетали самолеты, и их огоньки шли курсом по направлению к луне, потом сверкающие точки исчезали за линией горизонта. Один самолет шел низко и медленно.
-- Все, Ленка, - сказал Константин. - Луна - это ты, я - самолет. Я лечу к тебе. Готовься к свадьбе.
-- Ну раз такое дело, раз у вас свадьба, я уступаю Ленке и свою очередь, - сказала Валька. - Пусть со среды Костиком владеет. Надо же ей привыкать к новой любви.
-- А мы еще подумаем, - засмеялись Люба с Катей, - уступать свою очередь или нет.
Валентина же решительно перешла на другую сторону, к Федьке. Алка сердито фыркнула, показала Вальке кулак и потеснила в сторону. Костик взял Ленкины пальцы в свою руку. Та пыталась выдернуть. Не получилось. Костя надежно сжал руку. Валька зло посмотрела на Ленку и Алку и свернула в сторону к своему дому, в одиночестве пошла дальше. Костя даже не заметил этого.
Остатки веселой компании с песнями подошли к многоэтажным домам, разбрелись каждый в свою сторону. Алка ушла с Федькой, подмигнув напоследок то ли Константину, то ли подруге: "Не теряйся!" Ленка еще немного постояла из вежливости, потом церемонно откланялась Константину и пыталась уйти. Не тут-то было. Костя не отпускал.
-- Идем ко мне, - тихо сказал он.
-- Думаешь, стоит? - также тихо спросила Ленка.
-- Не пожалеешь. Обещаю!
-- Идем! - тряхнула головой Ленка. - А куда?
Костя назвал адрес материной квартиры. Ленка негромко засмеялась и решительно направилась в подъезд.
-- Ничего не боится, молодец, - подумал Костя, следуя за ней, - никаких деревенских пересудов. А Валька, хоть все и знали про нас, соглашалась лишь в Соловушкино встречаться, подальше от кочетовских глаз. Все чего-то боялась.
-- Ты не переживаешь за свою репутацию? - не удержался, спросил мужчина.
-- А ты?
-- Я уеду, я здесь не живу.
-- А я останусь, я теперь здесь живу, надеюсь, ненадолго, - прокомментировала Ленка.
В её голосе неожиданно прозвучали тоскливые ноты и обида. Косте стало жалко эту, в сущности, незнакомую женщину. Он не удержался и обнял её прямо в подъезде. Ленка не оттолкнула, она доверчиво прижалась к мужчине и проговорила, смеясь:
-- Если кто выглянет, не поверит, что я обнимаюсь с мужчиной.
-- Почему?
-- Обо мне, знаешь, какое высокое мнение сложилось в деревне. Я строгая, умная, неприступная. Знаешь, даже я если на глазах кого-нибудь убью, и все это будут видеть, то все равно скажут, что не было. Я - образец для подражания, - женщина не удержалась, фыркнула, опять засмеялась. - Видели бы сейчас ученики свою строгую Елену Ивановну.
Но на четвертом этаже, где находилась квартира матери, она замедлила шаги, словно задумалась о чем-то.
-- Ты не передумала? - спросил Костя. - Наступит завтра, и нет местной святой девы.
-- А её здесь, этой святой девы, никогда и не было, - Ленка решительно перешагнула через порог незнакомой квартиры.
Мужчина сдержал слово, он переспал с понравившейся ему женщиной, как и обещал, на День учителя.
Едва они шагнули через порог, и за ними захлопнулась дверь, Константин стал жадно целовать женщину. Та на одно мгновение удивилась его напору, но поцелуи захватили женщину. Против воли, все её существо рванулось навстречу случайно встретившемуся мужчине. Последняя здравая мысль была такая: "Да, давно я не была с мужчиной..." Полетела во все стороны одежда. Впоследствии ни Елена, ни Константин не могли вспомнить, как оказались на старом скрипучем диване, они не подстелили даже простыни. Ленка жадно отвечала на все ласки. Ей было очень хорошо. Когда вернулась способность мыслить, она обнаружила, что лежит абсолютно голая в надежных объятиях мужчины. Стало холодно. Костя достал откуда-то одеяло, укрыл их, опять обнял Елену, оба уснули. Елена проснулась первая. Проснулась от знакомого сна. Её нерожденная дочка, её Алиска, обнимала свою маму теплыми ручками, на душе так было хорошо, радостно, что Елена проснулась. Костя продолжал обнимать её. Он спал, но и во сне не разжимал своих рук. Елена при бледном свете луны всмотрелась в его лицо. Помимо воли всплыл образ Виктора.
-- А ведь муж никогда так меня не обнимал. Получив свое, отваливался, словно сытый кот, - подумала женщина.
Воспоминание о муже отрезвило её. Женщина тихонько выскользнула из чужих объятий, проскользнула в ванную, после собрала вещи и покинула квартиру.
Проснувшись утром, Константин не обнаружил Ленки в доме. Но что удивительно, дверь была закрыта изнутри, ключ торчал в замочной скважине.
-- Куда Ленка делась? Не приснилось же мне? Или я не помню, как она ушла, как я закрывал дверь? Да, выпил вчера, но был в уме. За мной в кафе Ленка ухаживала, сама стопку в пять приемов пила и мне также подливала, то водички, то соку. Эх, надо было увезти её на дачу. Не так уж много вчера выпил. Доехал бы! Куда же все-таки исчезла Ленка?
Как ночью закрывал дверь, мужчина помнил. Он быстро повернул ключ, сунул в карман и с порога уже начал целовать Ленку и потихоньку раздевать. Она не сопротивлялась, помогала ему. Одежда их так и осталась лежать на полу. Теперь его шмотки были аккуратно подобраны и сложены, женского ничего не было.
-- Может, Ленка в ванной или на балконе! - подумал Костя. - Ключ-то в замочной скважине, а я клал его в карман. Хорошо помню. Была, значит, здесь ночью Ленка.
Мужчина проверил ванную, вышел на балкон, там тоже никого не было.
-- Загадка, - подумал он. - Но ничего, сегодня же узнаю от Алки, где живет Ленка. Навещу красавицу в её доме. Ну не приснилась же она мне!
Он глянул на соседский балкон, от которого его отделяла только невысокая решетка. Балконы по какому-то дурацкому проекту были соединены попарно в их домах, которые строились еще при социализме. Тогда утверждали, что все люди братья, замки не нужны, пусть балконы будут почти что совместными. Но жителям это не нравилось. Они разгораживались. Раньше соседний балкон был наглухо отгорожен от них плотно набитыми досками. Теперь их убрали. Соседский балкон был подкрашен, чисто вымыт, на нем стояли горшки с все еще пышно цветущей геранью, лежал коврик, стоял стул.