— Проснулась?
Возле меня сидел человек. Весь в потрепанных, не первой свежести, вещах, от него неприятно несло дымом и потом. Хотя, кто бы говорил. Я с трудом подняла глаза, это был мужчина лет тридцати, обросший щетиной и с живыми серыми глазами.
— Что? — мой голос прозвучал хрипло и подавленно, словно у старика.
— Значит, проснулась, — он шумно вздохнул, не то с облегчением, не то с усталостью.
Он замолчал, и благодаря этому мне удалось рассмотреть обстановку. Обыкновенное общежитие, было тепло из-за растопленного камина, мы находились в полумраке и в воздухе четко ощущался запах церковных свечей. Что-то знакомое было в этой «живописной» картине. В висках больно пульсировало, под одеялом я чувствовала, что правая нога больно пощипывала и пекла.
— Блять… — с отчаянием протянула я, попытавшись встать, но моя попытка провалилась с треском, в самом буквальном смысле. Косточки будто стали ужасно хрупкими — одно неверное движение — и жуткая боль повалит снова на пол.
— Ай-ай-ай, некультурная девочка…лучше пока не двигайся. Я скоро дам тебе покушать.— Ироничным голосом сказал мой спаситель, улыбнувшись до ушей.
Тоже мне, нашел повод для веселья.
— Приподнимись, — он положил одну руку на спину, я уперлась руками в матрас и снова приняла сидячее положение.
Подъем вышел слегка болезненным, но лучше, чем я бы сделала это самостоятельно. Я с резкостью выхватила из его рук баночку с консервированной рыбой и стала жадно уплетать, закусывая зачерствелым, но еще пригодным для употребления, хлебом.
— Спасибо, — прошептала я, вытерев рукой рот. Голод был утолен и в животе больше не наблюдалось противного урчания. Я почувствовала себя лучше, впервые за долгое время.
— А есть вода? — наглею, но воды хотелось сильнее.
— Есть только спиртное… — незнакомец хотел подняться, но я остановила его.
— Тогда откажусь, мне нельзя, — потупив взгляд, я на минуту уставилась в одну точку. Сплошной бардак в голове. — Как вас зовут? — боясь чем-то не угодить мужчине, я перешла на несвойственную мне вежливую речь. Кто их знает, этих таинственных спасителей. Как бы там ни было, я не в фильме нахожусь. Жизнь научила меня во всем искать подвох.
— Сергей, — он улыбнулся, отпив немного из фляги, которую все-таки вытащил из своего засаленного рюкзака. — А тебя?
На этом вопросе я впала в ступор.
— Татьяна, — я забываю собственное имя, ну разве не иронично? Помню, были случаи, когда из-за одиночества люди забывали свой язык, кем они являлись и просто превращались в животных, отвратительных подобий самих себя.
— Итак, Татьяна, зачем ты решила вылезти из своей норы, чтобы быть съеденной мутантами? — Сергей посмотрел на меня с какой-то грустью и жалостью. Представляю, что он сейчас видит. Добровольная самоубийца, с полу-обстриженной головой, худая и потрепанная. В придачу еще и больная.
— Еды не было, — выдаю скупой ответ и стыдливо отворачиваю голову.
— И ты поэтому решила сдаться?
Слова ужасно резанули по слуху, мне захотелось выплюнуть ему в лицо целую оду о том, что мне пришлось пережить и испытать на своей больной шкуре, но, вспомнив, что он сейчас в таком же положении, пришлось усилием воли прикусить язык. Больно и обидно. Но терять кров над головой и еду не очень-то и хотелось.
— Я просто не знала, что делать дальше. У меня закончилась еда, а сил не было…
— Понятно…
Он покосился на меня, но я решила не отводить взгляд. Сейчас нужно быть полезной и побыстрее выздороветь, иначе какой прок ему возиться со мной?
— Кстати, когда я поправлюсь, чем могу быть полезна?
— Правильные вопросы задаешь, — он покачал головой. — Я планирую выбраться отсюда и ты мне в этом поможешь. Смешно звучит, наверное? Я считаю, что это возможно, — по-идиотски улыбнувшись, с бодростью и оптимизмом сказал мужчина.
О чем он говорит? Выбраться отсюда? А ведь с виду и не скажешь, что сумасшедший.
Я опустила голову, потеряв всякую надежду; странное чувство опустошения и разочарования наполняло душу. Как отсюда возможно выбраться? Сюда еще ни одна спасительная организация не посылала своих людей, опасаясь, что зона слишком опасна. По крайней мере ничего подобного я не встречала, хотя прошло около месяца с начала этого ада. Благо, в воздухе не было радиации, как в случае с Чернобылем, но также это было странно и каждый день в груди ощущалось сильное беспокойство.
— А как ты планируешь выбраться отсюда? — спросила ради приличия. Хотя мне было глубоко плевать.
Воодушевленный моим вопросом, он достал из ящика комода помятую карту города и начал водить по ней, показывая мне место, где мы сейчас находимся и границу города с другим государством, потом безопасную зону, которую, возможно, не затронула волна вируса. Во мне вспыхнул интерес. Долго обсуждая каждую деталь, я пыталась как можно лучше вникнуть в план побега. Должна признать, это может сработать, но хватит ли двух человек?
План состоял в том, чтобы сбежать в другое государство способом постепенного перемещения из одного пункта в другой. Отметив на карте возможные места остановок, он также пояснил, что придется рисковать: уровень зараженных колебался в зависимости от направления. Чем больше мы будем двигаться на восток — тем меньше риск быть убитым зомби, но если брать один пункт, находящийся ближе к северу — количество зараженных резко возрастет. Нам придется искать укрытия в случайных домах, повезет, если встретим кого-нибудь по пути или отыщем нормальной еды. А пока что была сплошная неопределенность. Головная боль понемногу отступала или я просто перестала обращать на нее внимание.
— А обязательно двигаться сюда? — указав на красный крестик в середине карты, спросила я. — Это же совсем близко к северу, нас могут убить.
— Невозможно пойти в другом направлении.
— Почему?
— Потому что к югу и на востоке нет ни одного целого поселения, там находился химический завод, совсем память отшибло? Если в пункте М опасность представляют зомби, в остальных пунктах тебя ждет смерть, без вариантов.
Я тяжко вздохнула в ответ на обезнадёживающие слова.
— Сколько дней это будет длиться? Примерно.
— Зависит от обстоятельств. В лучшем случае — пятнадцать-двадцать дней, а в худшем…нас скушают с особым аппетитом, — процедил он с легкостью заядлого оптимиста.
— Понятно… — словно зараженная его настроением, на моем лице появилась улыбка. Впервые за долгое время.
***
Кровь, пот, грязь. Позади свора живых мертвецов, капающих слюной в поисках добычи. Как свора шакалов, они оглядываются, рыщут по углам, выпячивают свои пустые глазищи и медленно, осторожно ходят, вынюхивая живую плоть. Твари, видать, мертвечина им не по душе.
— Я больше не выдержу, сделай что-нибудь! — собственный крик отдавался громким гулом.
— Потерпи, осталось немного, — донесся голос с другого конца здания.
Легко сказать, когда тебя прикрывает девчонка! Крепко сжимая автомат в руках, я сидела за стеной полуразрушенного дома, тем временем, как Серый искал что-нибудь питательное. Было решено — отыщем все, что успеем, и сразу бежим до тех пор, пока не почувствуем себя в безопасности. На этот раз поиски не увенчались успехом — ни в одном доме не было ничего съестного, поэтому голодными и потрепанными пришлось мчаться со всей мочи от зомби. По пути доводилось стрелять в особенно резвых.