Где-то на этаже тихонько стукнула дверь, скрипнул пол, что-то зашуршало. Кто-то крался по коридору. Он пока далеко, звуки едва различимы в больничной тиши. Неужели снова Стас? Он что-то наплёл полицейским и его отпустили. Юлька не удивилась и не испугалась. У неё есть спасительная боль. Можно вообще притвориться уставшей, спящей, умершей. Надоел!
Неожиданно в коридоре совсем рядом послышался громкий звук отодвигаемого стула, быстрые шаги и шёпот. Кто-то спорил, один голос уговаривал, второй, женский, возмущался. Слов было не разобрать. Женский постепенно затих, раздался тихий смех. Звуки приближались. Юлька закрыла глаза.
Скрипнула дверь в палату, кто-то вошёл.
– Я же вам говорила, она спит, – зашептала дежурная медсестра. – Чего её беспокоить? Ей снотворное укололи. Идите домой. Что тут сидеть? Вам тоже отдохнуть надо.
– Юлька, я знаю, что ты не спишь…
Это сказал Роман. Юлька еще сильнее зажмурила глаза. Из под ресниц предательски потекли слёзы, задрожал подбородок.
Сергеев тихонько подошёл, опустился на колени перед кроватью и уткнулся лицом Юльке в живот.
– Ну, что ты расплакалась? – пробормотал он ей в живот. – Я всё время здесь был, только когда ты заснула, домой поехал переодеться. Меня к тебе не пускали грязного, я ж весь в саже и грязи был…
Юльке стало горячо под его губами, щекотно и… счастливо. Можно ли так говорить? Она не знала, но чувствовала именно так.
– Ей противопоказано нервничать, – с непонятной обидой в голосе сказала медсестра.
– Пожалуйста, можно он побудет со мной, чуть-чуть, – жалобно попросила Юлька. – Я совсем не нервничаю.
– Ладно! – сестра развернулась и вышла из палаты. – Но не долго!
Сергеев поднял голову, взял Юлькину руку и прижался к ней щекой. Юлька беззвучно плакала.
– Ну, чего ты? – Роман поцеловал её в ладонь.
– Уходи, – Юлька отняла у него руку.
Роман промолчал, поднялся с колен и устало присел на кровать.
– Уходи, – повторила Юлька. Его молчание её разозлило и она перестала плакать.
– Тебе сейчас просто меня жалко! – так и не дождавшись ответа, принялась объясняться Юлька. – Потом ты меня возненавидишь. Я буду напоминать тебе Стаса. Ты будешь искать во мне его черты, ждать, когда проявят себя гены. Я сама буду этого ждать! Это невыносимо! Уходи сейчас.
– Это всё?! – облегчённо вздохнул Сергеев. – Я уж испугался, что не нравлюсь тебе. А тут какие-то гены.
Он взял её за руки, легонько притянул к себе и обнял.
– Юлька, ты забываешь, что Стас мой брат тоже. С тобой у него только один на двоих день рождения, а со мной общие двадцать лет. Он вырос рядом со мной. Всё что ты сказала, с таким же успехом можно отнести ко мне. Можно сейчас начать строить разные прогнозы, искать диагнозы, выяснять истину. А можно просто жить. Я и ты. Давай рискнём?
Боль куда-то ушла…
Эпилог
– Мама, может, бабушка права, и на нашей семье проклятье лежит? – спросила Юлька. – Несчастливая семья у нас какая-то.
Она вытащила тарелки из посудомойки и раскладывала по шкафам. Вера кормила кашей с ложечки Нинель, сидящую в инвалидной коляске.
– Слушай её больше! Ты же знаешь, какая она у нас фантазёрка. Нет никакого проклятья. Что сам о себе думаешь и что в мир отпускаешь, то и есть. Будешь на себя проклятье примерять – так с ним всю жизнь и проживёшь в злости, зависти, жадности и в страхе. А будешь каждому дню радоваться и счастья ждать, глядишь – вот оно!
Вера отставила тарелку и подошла к дочери, обняла крепко, поцеловала.
– Я вот глупая, сама себя простить всю жизнь не могла и ничего не смела сделать из того, что хотела. А ты на себя ничью судьбу не примеряй, – шептала Вера Юле на ухо. – Сама свою жизнь проживёшь, как захочешь. Если ошибёшься – исправишь и дальше пойдёшь. Ты сильная! Вот как ты в нашей семье такой доброй и мудрой вырасти смогла? А счастливой ты за нас всех будешь – это точно!
– Мама, а ты?..
– И у меня всё хорошо будет, я теперь ничего не боюсь, – улыбнулась Вера и кивнула в сторону бабки. – Мой страх силу потерял. Видишь, ни слова сказать, ни руки поднять, только глазами зыркает и зубами клацает. А я вот возьму вставную челюсть в стаканчик на ночь положу, а утром назад поставить забуду.
Бабка сдвинула брови и страшно завращала глазами. Вера в ответ ласково провела по бабкиной голове и деловито заметила, подмигнув Юльке:
– Причёску сменить надо. Неприлично в таком возрасте косу девичью заплетать. Давай какую-нибудь модную стрижку бабуле сделаем?
Юлька рассмеялась и подумала, что не удивится, если Нинель только в отместку за свою поруганную косу с инвалидной коляски встанет.