Ранее в трилогии
Не слишком прилежный студент филологического факультета Вадим Великий во время медитативного транса попадает в ментальный канал инопланетян, называющих себя квирянцами, и случайно похищает инопланетную разработку – флэштаф, или материализатор, - которая управляется с мыслями как скульптор с глиной. Причем, на вид это устройство не отличить от белого пушистого котенка. За флэштафом разворачивается настоящая борьба спецслужб с вооруженным конфликтом. Вадим в отчаянии поручает материализатору сверхзадачу, отчего теряет инопланетный артефакт.
Спустя несколько лет после череды странных снов Вадим соглашается помочь квирянцам совершить смертельный выстрел по якобы десантному кораблю на орбите их планеты. Взамен он просит вернуться на Землю с новым флэштафом, но перед самым нейтринным залпом заподозривает неладное и идет на обман, в результате чего оказывается в изолированной «камере распада», с перспективой пожизненного заключения. Но волей случая ему суждено встретиться с собственной живой копией, и двум Вадимам хитрым рассчетом удается сбежать из тюрьмы и вместе с новым инопланетным приятелем Лайелом покинуть чужую планету на старом корабле «Неистребимый». Чтобы избежать обстрела «Неистребимый» выходит на околосветовую скорость и за полминуты преодолевает, по заверениям Лайела, «лет двадцать, не больше». Друзья обескуражены. На Земле их место и так занято еще одной копией, а временной прыжок окончательно оставляет в прошлом их прежнюю жизнь. Они выбирают себе по флэштафу из экстренного набора корабля, а в иллюминаторе медленно проплывают знакомые очертания голубой планеты…
I
Заречная улица выходила к морю, сливаясь с побережным шоссе. Весна в этом местечке, по заверениям Вади, плавно перетекала в лето не менее трех месяцев подряд. Равно как и по тем же заверениям, каменный особняк на самом краю двадцатиметрового обрыва горы не только не портил, но гармонично дополнял приморскую природу, подчеркивая единение человека и стихии.
Анулома-вилома[1] стремительно накрывалась медным тазом. Вади то сбивался со счета на вдохе, то вовсе забывал выдыхать, резко выпуская воздух только когда тело начинало валиться от нехватки кислорода. Привычная, как домашние тапочки, пропорция времени, доведенная до внушительных полутора минут, казалась теперь набором формул высшей математики и не поддавалась счету. Сознание, подобно кошке, которую впервые перевозят в машине, вместо покоя и умиротворения металось в замкнутом пространстве головы и цеплялось за всё подряд. Вдобавок не покидало ощущение себя мирно пасущимся зверьком под взглядом готового к прыжку хищника, таящегося где-то в кустах. Далекий шум волн и проносящихся по дороге авто помогали в степени «никак».
- Ладно, - выпалил Вади и открыл глаза.
Он ловко выскользнул из сидячей позы медитации, выпрямившись в полный рост, и прошелся к широкому плетеному креслу под раскидистой пальмой возле входа на террасу.
- Ты совершенный удав, - прокомментировал он, достал из заднего кармана портмоне и отслюнявил зеленую сотенную купюру. - Столько практики и все прахом, забирай.
Брошенная согнутая вдвое бумажка кресла, однако, не достигла, зависла где-то на половине пути и затем взмыла вверх, к самому носу Вади, где затрепыхалась из стороны в сторону.
- Ах, деньги, - мечтательно прозвучало в ответ. Ну, не то, чтобы действительно прозвучало, но в голове Вади голос был предельно ясен, - я начинаю проникаться любовью к этим вашим деньгам. Особенно когда вокруг такое... убранство...
Вместе с этими словами купюра описала широкую дугу и скрылась прямо в воздухе.
- Эти древние словечки... - поморщился Вади, бухнувшись на плетеный шезлонг рядом. - Хуже только этот пронизывающий взгляд, пожалуй.
- Лексикон из твоего сознания, - тут же парировал собеседник, - а взгляд... Просто признай, что вам, человекам, до просветления еще не один световой год. Легко быть в единстве вдали от города и суматохи, вот так на берегу моря или в вашем легендарном Тибете...
- Оля разболтала? - без особого любопытства перебил Вади, глядя в вечереющее небо с парой перистых облачков.
- Мы пообщались немного, но нет. Сам был там. Проездом... Сильная область планеты, нужная. Тревожить не стал, ты как раз «вертел» свое «магическое колесо», а я... спешил по делам. Так вот, мой взгляд совершенно обыкновенный. Просто концентрирован на очень конкретной точке. Внутри твоего тела, например. Если бы твоя концентрация была выше или хотя бы равна...