- Ну? - перебил парень со скунсом, уставившись на своего двойника.
- Я остаюсь.
- Зря. Нашего мира больше нет, и... - он хотел ещё что-то добавить, но потом сплюнул, протянул руку и уже изменившимся тоном произнес: - Ладно, удачи тебе. Долгие проводы - лишние свидетели.
Они крепко пожали руки, хлопнули друг друга по плечу, и через минуту на берегу осталась лишь одна фигура, глядящая в звезды.
Песок на месте корабля еще долго пышил жаром, согревая одиноко усевшегося путешественника. В нескольких километрах влево подрагивали цепочки огоньков Анапы, вправо - гораздо более редкие и хаотичные огни какого-то поселка. В сотнях световых лет холодным пламенем горели звёзды. На секунду Вадиму даже показалось, что звёзды - это миллионы игл, направленных своими блестящими кончиками строго на него из бесконечной игольницы антрацитового неба. Будто он редкое насекомое, за которого сцепилась толпа энтомологов, и каждый норовил пронзить его булавкой и приколоть к своей коллекции. Впрочем, он тут же постарался прогнать мрачные мысли и растянулся на песке, раскинув руки и ноги.
В конце концов, он теперь дома. Пусть его место занято и пусть за него прожита добрая часть жизни - это не повод для уныния. Напротив, кому вот так выдается шанс начать всё с чистого листа? Завтра утром он отправится прямиком в город и положит начало своей новой истории на планете Земля. Сейчас же, вдыхая пропитанный солью и йодом воздух, Вадим почувствовал непреодолимое желание выспаться, накатывающее с каждым всплеском волны. «Нужно обязательно нырнуть в море голышом и смыть с себя всю эту инопланетную пыль перед сном», - подумал он и тут же провалился в царство грёз. Маленький рыжий комочек дремал рядом, уткнувшись лбом в песок.
II
Они спускались по извилистой дорожке к корту.
Казалось невероятным, что у особняка в таком удачном месте не было соседей и асфальтированную дорогу проложили от трассы ради единственного домохозяина. Мода на лофты, захлестнувшая состоятельные и творческие умы в начале двадцатых, вскоре была раздавлена новым налогообложением и грянувшим за ним кризисом. Владельцы, в спешке избавлялись от разорительной недвижимости, предлагая её зачастую в десятки раз дешевле себестоимости. Вади же местные поборы давно не пугали. Особенно в сравнении с содержанием ново-гвинейской виллы.
- Скоро здесь настанет капитальная жара, и хуже неё в этих широтах может быть только дождливой зимой, - делился на ходу Вади. - Так что, серьезно, в любое другое время нас тут не застать. Но лучше этой переходящей в лето весны...
Переходящей весной у него называлась вот уже середина июня. Зато Лайел с трудом мог представить более знойную погоду. В тени акаций, между тем, вечерний сумрак сгущался в ночь. Цикады затихали одна за другой, ветерок замер где-то в кронах.
Лайел всю прогулку взахлеб рассказывал, почём расходится варенье из земных яблок на Каппе и как незаметно для таможни провезти фрукты в задраенном резервном баке. Потом как выгодно сторговал «Неистребимого» в НИИ, предусмотрительно скрутив модуль искусственного интеллекта и околосветовой ускоритель - не доросли еще. За давностью похищения корабль сочли его собственностью и лишних вопросов не задавали. Затем автостопом добрался до галактического транспортного узла и оттуда в «края нормальных технологий», где хитрые салоны пытались навязать всяких хлам, но он был непреклонен, пока не нашел то, что нужно, на ликвидации имущества одного туристического агентства. Но собранной наличности не хватало, продавец никак не шел на уступки, и если бы не замечательная случайность...
Наконец дорожка вывела на «парковку», где Вади ждали обещанные «ПолПинка» - чёрная картофелина неправильной формы размером с карьерный самосвал, без иллюминаторов и на полукруглых лыжах. Не веря своим глазам, он подошел к агрегату. Вблизи покрытие напоминало карбон. Он пощупал и пошуршал ногтями по рыхловатой обшивке, ударил босой ногой по лыже и заключил:
- Ну-у, это не «Полпинка», это целая пощечина общественному вкусу! Если бы «Неистребимый» угодил в черную дыру, он и то выглядел был лучше. Летает, оправдывая название?
- Ты не так произносишь: «ПолПинка», - миролюбиво поправил Лайел, выделяя вторую «п». - Оправдывает полностью! Пинк - это единица расхода топлива на сотню световых лет. И эта птичка не просто мегаэкономична, ей почти нет равных по маневренности и скрытности от радаров.