оказываются более расторопными: переводят излучение из жёлтого в оранжевый спектр и поднимают кольцо к потолку. Санмен остаётся на месте - щупы действительно ничего не значат для него. Начинаю обратный отсчёт для возращения. В свою комнату. В собственное тело. Пять... Сначала ничего не изменяется. Но это обычное дело, ещё немного усилий... Четыре... Лучи становятся белыми, а кокон под потолком излучает жар. Должно быть, инфрасвет.Не изжарить же они меня собираются??? Надо спешить. Три... Стены лаборатории тускнеют, люди в форме превращаются в расплывчатые облачка... Два... Сплошная мгла... Уже начинает слышаться шум машин на улице за окном. Крик: «Остановите его!!!»... Один... Тьма мгновенно рассеивается от ослепительного света... ДА! Да! Даа... Глаза понемногу привыкают к необычной яркости. Нет... Нет, нет!! Слегка извивающиеся потоки разогнанных протонов, до этого казавшиеся мне просто лучами, образуют нечто, похожее на школьное изображение атома, в котором я теперь являюсь ядром. Ноги не чувствуют пола, тело в невидимых тисках. С трудом опускаю голову. С высоты фигуры людей совсем крохотны. Лишь Санмен остаётся тем же с_в_е_т_л_ы_м подобием человека. Для него словно ничего не произошло, он так же спокойно говорит! И я готов поверить, что он знает все действия «тени» наперёд. Причём, единственно возможные действия. - Не важно, как выглядит Канал, не важно, какой облик у вошедшего сюда. Внутреннее он остаётся неизменным, верно, генерал? Я оказываюсь прав. Генерал. - Хватит нести чушь! - «тень» больше не обращает на меня внимания. - Времени совсем мало! Кто ты? Отвечай по существу! Похоже, генерал долго не выдержит в Канале. Он всё меньше контролирует перегруженное сознание. Особенно теперь, когда я прижат протоновым кольцом к потолку на высоте метров тридцати. Его плазмофильтр наверняка угаснет, не чувствуя сопротивления кокона. Стоит только подождать... - Возьмите это, - из лучистого силуэта выскальзывает тонкая нить и начинает входить в прерывающуюся тень. - Это компакт-диск в двоичном формате. Здесь собрана вся информация. Снимки планеты, облик жителей, дана краткая история, описаны распространённые элементы, впрочем, мало отличающиеся от ваших... - Кто ты? - словно не слыша ответа, повторяет генерал. Я - человек. Смех вырывается сам собой. Что он ожидал услышать в МЕНТАЛЬНОМ Канале? Ведь номинативное обозначение разумного существа будет таким, каким считает сознание! Пятеро в форме пристально смотрят на меня сквозь кокон. Остаётся около полутора минут, если верить Санмену. И я верю... - Хороший ментал, замечает инопланетянин, взглянув на меня. - Отпустите юношу, он и так собирался уходить. Даже если он расскажет о рукаве Канала, в его приключения никто не поверит. - Он... останется здесь...навсегда, - тень опускается на колени от слабости. На мгновение в темном пятне становятся различимы короткие рыжеватые волосы и часть лица, но с высоты невозможно рассмотреть подробнее. Я уверен, что Санмен способен высвободить меня в два счёта. Но не торопится сделать этого. - Вы сами тоже не сможете вернуться из канала: слишком истощены эмоциональные резервы, - замечает Санмен. Сволочь! Так спокойно говорит о жизнях людей! Пускай, психованный генерал заслуживает смерти. Но я. Что сделал я???.. Плохое место, плохое время. Представляю, как сосед по комнате найдёт моё тело. Бездыханное - это вероятней всего. Или наоборот спокойно сидящее в позе лотоса и равномерно сопящее, но не реагирующее ни на что. И никто не сможет вывести меня из этой странной комы... Дёргаюсь изо всех сил. Руки и ноги едва заметно двигаются, контуры кокона слегка искажаются. Это просто моё подсознание. Моё подсознание... - Наверно, я не имею права, - после некоторого молчания говорит Санмен, - но у нас принято помогать. В критических случаях. Вижу, как рядом с лучистой головой появляется крошечный светящийся шарик, увеличивающийся в размерах с каждой секундой. Двухголовый он что ли? Достигнув в диаметре сантиметров 13, шар медленно поднимается над Санменом и продвигается к судорожно корчащейся тени. Та испуганно вскидывает голову. - Это флэштаф, - поясняет Санмен, - универсальный материализатор. Он даст ресурсы для выхода. Нужно лишь... Глухой толчок обрывает речь. Вся лаборатория сотрясается как при землетрясении - рукав начинает отклоняться от Земли. Какие-то тридцать секунд, и... Санмен невозмутим: - Нужно лишь захотеть, попросить флэштаф. Шар зависает в метре над генералом, и тень перестаёт прерываться. Ещё мгновение, и человек окончательно обретает облик. Он встаёт с колен, протягивает Санмену руку для символического пожатия: - Мои люди проверили, диск уже материлизовался в штабе. Что ж, прощай! - обращается генерал к инопланетянину без особых благодарностей и...начинает нова растворяться. Только на этот раз уже для выхода... Чёрта-с два! Нужно захотеть, Санмен? ЗАХОТЕТЬ? Протоновые лучи словно разрывает изнутри взрывчаткой. Они падают беспомощными червями, а я с высоты потолка здания лечу, стараясь угодить на исчезающий силуэт... Флэштаф всё ещё у него над головой. Что будет, когда я коснусь шара?! Но думать уже поздно. Удар. Дикий, нечеловеческий вскрик. Под коленями хрустят кости... Распластанная по полу тень материализуется, являя собой жуткое кровавое зрелище. Что ж, прощай, генерал. Следующая мысль заставляет отброситься от тела. ГДЕ ФЛЭШТАФ? Озираюсь над собой. Ничего. Санмена тоже нет. Ушёл. А мне уже не успеть... Слышу, как сзади рушатся стены. Оборачиваюсь, и...снова яркий слепящий свет бьёт мне в глаза. Жмурюсь, заслоняю локтем лицо. Что-то мягкое и пушистое касается руки. «Словно котёнок, - возникает в голове. - Так вот какой этот...» Пугаюсь и одновременно радуюсь догадке: флэштаф! Адский скрежет металла сверху, звук лопающегося стекла. То, что ещё секунду назад было потолком, вот-вот рухнет вниз тысячами смертоносных осколков. - Выход! - не открывая глаз, что есть мочи кричу в сторону пылающего шара. - Выход!!! IV Иногда кажется, что ты можешь понять мир. Удивиться его непредсказуемости и до замирания сердца восхититься красотой. Особенно здесь, где над головой небо совсем другое, голубое-голубое, как крошечные цветы аригунса, появляющиеся раз в три года в закатное время. Здесь всё иное, и всё-таки каплю твоё. А главное - любовь. Она видится тебе какой-то безобидной и бессмысленной по сравнению с законом Руано родной планеты. «Индивидуальность, отвергнутая в своих чувствах, погибает в 8 из 10 случаев», - гласит он. Да и оставшимся двум из десятка приходится очень несладко. Вспоминаешь, как сам по молодости оказался в их числе. Тебе уже резервируют камеру распада, близкие с добрыми улыбками гуляют с тобой по широким проспектам города, шутят, стараются не замечать, как каждый шаг заставляет тебя напрягаться всё сильнее. Чтобы не рухнуть. Ещё каких-то пару дней, и всё закончится. С тоской осознаёшь, что тебе никогда не достигнуть высоких целей, не найти своего предназначения. Даже твои мысли и идеи никому не нужны, ведь только великие деятели удостаиваются консервации ментальных познаний. Это нечто вроде считывания информации со съёмного носителя на жёсткий диск. Только носитель - сам мозг, а винчестер - всемирный фонд интегрированных данных. Не редки случаи, когда по мысленным образам умерших конструировали новые технические изыски или создавали сыворотки, лекарства, химические компоненты... А ты... Ты смотришь в фиолетовое небо со снующими на невидимых тросах челноками и в миллиардный раз думаешь о ней. Конечно она знает о жестоком законе избирательности и последствиях своего отказа. Возможно, ей даже тяжелее чем сейчас тебе, но... это нормально. Ты не единственный, кто коротает свои последние часы. Тебя сковывает боль и мучает тошнота. Будто каждая косточка стремится оторваться от другой и вырваться наружу, разрывая мышцы и вспарывая кожу. Ты уже начинаешь мечтать, о мгновении, когда закончится эта пытка... А огненный шар Кантиса привычно греет планету, продолговатые листочки густой растительности стремятся навстречу его лучам. К тебе приходят друзья, но от них становится просто невыносимо: чувствуешь тревогу и опустошённость их душ. Чувствуешь их сильнее, чем себя. Даже ЕЁ образ начинает теряться в сознании... И тогда ты снова остаёшься один. Вернее, наедине... В миллиардный раз с ней. А потом, на следующий день, ты просыпаешься вновь. С удивление крутишь головой по сторонам, не чувствуя тяжести тела. Неужели именно так выглядит конец? Но нет, ты всё ещё жив, а в глазах близких появляется подрагивающий блеск надежды. Куда-то уходит тошнота и боли, сменяемые приливом новых сил. Да, теперь уже нет сомнения, тебе повезло. Уже на следующий день ты выбегаешь из дома, смотришь широкими полусумасшедшими глазами на улицы, прохожих, деревья, город. Хочешь целовать каждую песчинку под ногами, касаться щекой листьев и холодных носов рыжеватых ликинских терьеров. Бежишь без устали и цели. Встречаешься с друзьями и буквально взрываешь их нутро своими пламенными эмоциями, сметая прежние сомнения. Сталкиваешься и с ней. В турникете воздушной станции. Чувствуешь легкое пренебрежение и застывшую на губах фразу: «Значит, не любил по-настоящему». Ну и пусть думает так. Тебе наплевать. Обмениваешься коротким приветствием и скрываешься в просторном салоне челнока... Потом, через десятки лет, ты, уже уважаемый биохимик, окончивший четыре вуза и защитивший кучу канд