Нырнув в открытую Ксюхой дверь, пока та не захлопнулась, ворвалась в зал, и.. застыла. Девочка крикнула: "Папочка!!" и повисла на шее присевшего и улыбающегося в усы очень даже знакомого мужчины.
Передо мной сто... хм, сидел никто иной, как Павел Владимирович Абинков. Прокурор областного суда нашего города. И по совместительству, папочка моей соседки Леночки.
- Дядя Паша?? - у меня начался нервный тик.
Мужчина перевел на меня глаза и, кажется, прифигел тоже.
- Сонька? А ты тут откуда взялась? - пробасил он, округлив глаза.
Хочу задать тот же вопрос...
21
Ксюшка - связующее звено между дядей Пашей и Олесей Павловной. Павловной... не зная возраста отца Ленки, можно было предположить, что она его дочь. Но! Возраст у них... наверное, почти одинаковый, плюс-минус пять-семь лет не в счет. Ксюшка приходится дочерью дяде Паши, то есть - младшей сестрой Ленки, что очень даже вероятно. Я знаю, что у соседки есть сестренка, сколько раз она ее упоминала. И одновременно, Ксюша - племянница Олеси Павловны, если она, конечно, не сказала это просто так, ну тогда, в комнате "моей". Значит, женщина приходится дяде Паше сестрой, родной или двоюродной.
Так?
Я проследила за понимающейся чашкой. Дядя Паша, прикрыв глаза, сделал долгий глоток и отставил чашку в сторону. Взял бутерброд, слепленный Олесей Павловной, вгрызся, и положил на стол уже только половину...
- Соня, от твоего взгляда у меня пропадает аппетит, - меланхолично заметил мужчина, открыл глаза и укоряющее посмотрел на меня.
- Простите, - не мигая и не думая отводить взгляд, ответила.
"Круглый стол" собрался на кухне, как в месте, наиболее подходящим для долгих разговоров, приправленных съестным и согревающим чаем- а это особенно важно после посещения того ужаса на улице. Олеся Павловна хлопотала возле плиты, что-то готовя на обед, Мари - помогала ей. Женщина и девушка как бы были в своем мире, разговаривали о своем и к нашему разговору - пусть и будущему - отношения не имели. Леша, как только уселся на мягкий кухонный диванчик, недолго поборясь, крепко уснул, упершись щекой в мое плечо. И на попытки его разбудить никак не реагировал. Бессердечная в этих делах его сестра посоветовала рявкнуть в ухо: "Точно проснется", но я не решилась. "Пусть уже спит..." - подумала в приступе нежности и едва удержалась, чтобы... Нет, все, я не отвлекаюсь и смотрю только вперед.
- И все-таки, кем вы приходитесь Олесе Павловне? - еще раз спросила я, сверля дядю Пашу внимательным взглядом.
Кружка была вновь приложена к пышным "сталинским" усам. Этот глоток был ну очень долгих. Мужчина довольно крякнул и с громким стуком поставил ее на стол. Обтер губы под усами указательным пальцем.
- Прямо как в родном суде себя почувствовал! Соня, ты не планируешь начать карьеру в нашей сфере? - Вот у кого совершенно нечитаемое лицо, в любых ситуациях. У дяди Паши было только одно выражение - убийственно спокойное и цепкий взгляд, порой смягчающийся, правда. Ну и сегодня я впервые увидела, как он улыбается.
Отрицательно помотала головой, едва не скинув с плеча Лешу, и продолжила ожидающе пялиться. Ленкин папа вздохнул.
- Ну, тут нет особого секрета, - я едва не запрыгала от радости, когда он начал объясняться. Наконец-то! - Мы с Олесей двойняшки. Родились в один день и час, с разницей в девять минут. Двойняшки, а не близнецы, Соня, это разные вещи, - добавил, похоже, заметив, как я внимательно всматриваюсь в лицо Олеси Павловны, а потом и дяди Паши.
А, точно. Вспомнила. Действительно, есть разница. Двойняшки - они могут быть и непохожи совершенно. Вот как папаня Ленки и няня Леши и Мари. У женщины - волосы цвета молочного шоколада, у мужчины на голове - короткий блондинистый минимум. Только у Ксюшки и Ленки волосы будут посветлее - они в свою маму пошли, та практически платиновая блондинка, причем натуральная... Ленка этим хвастаться любит. Не мне, нет - претендентам на ее руку и сердце.
Лица у дяди Паши и Олеси Павловны - не похожи. Разве что... хм, носы у них одинаковые, разлет бровей, если присмотреться. Ну и все. Плюс к похожести - это цвет глаз - синий-синий. Такой же удивительный цвет и у Ксюши, и у Лены. Кстати, если вспомнить лицо соседки, то... она чем-то похожа на хозяйку дома. Только чем именно - никак понять не могу.
Мари засмеялась и, подув на ложку, что-то попробовала, и показала большой палец. Олеся Павловна, которая буквально цвела, пахла и выглядела как ровесница девушки, приложила ладонь к щеке и покачала головой. Но было видно, что на тронута.
Если смотреть на них двоих... если не знать, кто они... Можно было принять их за родственников. Сестер, к примеру - если возраста тоже не знать. Или же... мать и дочь. Что не может быть, конечно.
Просто... они похожи. До странности сильно. Разрез глаз, как заметила ранее, и у Леши он похожий. Больше Леше от Олеси Павловны нет ничего. Только у Мари... Нос. Губы с характерной увеличенной в соотношении с верхней нижней губой. Брови другие, это да. Цвет волос тот же, шоколадный. А если они встанут профилем, то вообще...
Я тряхнула головой. Но все равно продолжила видеть схожесть. Могут ли совершенно посторонние друг другу люди быть так похожи? Мари и Леша сказали, что Олеся Павловна - их няня.
Так. Или у меня просто воображение хорошее, или меня дурят тут старательно - в чем я очень сомневаюсь, Леша мне ни разу не врал, а если бы и соврал - я заметила, хорошо такие вещи примечаю, - или же тут дурят не меня одну, а уже троих.
Нет. Мари и Леша точно не считают женщину своей матерью. А я все больше склоняюсь к этому варианту. А мамой ведут себя по-другому. Очень сильно по-другому! А они... как... как я со своей тетей, которая помогала меня растить и которую считаю немного мамой. Вот так и они. Так что все, Соня, ты что-то стала подозрительной больно, а ведь никогда такой не была! Это все схожесть их сбила меня с толку, хотя, она кого хочешь собьет.
Так, еще один вопрос, и я успокоюсь. Только один...
- Дядь Паш, а вы знали, что Олеся Павловна приходилась вот Мари, - я кивнула в сторону девушки, - и Леше, - указала на спящего, - няней?
Его брови взметнулись вверх, а кожа на лбу собралась складочками и он почему-то, пронизывающим, колким взглядом, смерил Лешу.
- Немрины... - У него был странный голос, когда дядя Паша произнес фамилию. Я бы сказала, что он... очень сильно зол. Я в недоумении. Откуда ему знать фамилию брата и сестры? Причем, не просто знать, когда-то услышав, а злиться. А раз злится, значит - он... знает Мари и Лешу? Или же... их родителей, о которых я вообще ничего не знаю.
- А вот и ужин! - радостно воскликнула Олеся Павловна, водружая на середину стола на подставку, во время подложенную Мари, большую кастрюлю, держа ту с помощью полотенца за ручки, а после - женщина сняла крышку и кухню наполнили убойные ароматы свежего, самого настоящего домашнего борща. Я помимо воли облизнулась и на несколько мгновений забыла, о чем думала.
От дяди Паши потянуло холодком. Только разве по его лицу скажешь, на самом деле ли злится он, или спокоен, как всегда?
- Лесь, можно тебя на секундочку? - ровным голосом спросил, отодвигая табуретку и поднимаясь из-за стола. Короткий взгляд на женщину, выражение лица которой было далеко не таким радостным. Скорее... испуганным, и обреченным, хоть она это старательно пыталась прятать.
Я и раньше хорошо умела читать людские лица, но в последнее время - научилась еще лучше.
- Да, конечно! - с улыбкой ответила она, и последовала вслед за мужчиной за дверь.
"О чем они будут говорить? Ведь о чем-то, связанным с Немриными! А значит, и Лешей. И... вдруг все то, что я надумала - правда?" - закопошился целый ворох подобных мыслей, мгновенно заполоня голову. Я бы последовала за ушедшими, но... тут же Мари. И Леша на плече. Куда я пойду? Так что придется заглубить свое любопытство куда подальше, и сидеть спокойно.