Люди довольно быстро расположились внутри и кабинка покачнулась, а я, этого не ожидавшая, чуть не заорала. Но хорошо что вовремя опомнилась и подавила паническое: "Мы падаем, мы падаем!!" Это всего лишь колесо начало вертеться. И если зажмуриться и искренне поверить, что я стою на твердой земле, совсем не ощущается, что оно движется... наверное... Я точно знать не могла, потому что самовнушение что-то не помогало. Но зажмуриться - зажмурилась, и теперь тихо - а как же иначе, люди вокруг, а опозориться я не хочу - обмирала от страха.
- Впервые? - раздался совсем рядом голос Крис. Я закивала. Как-то не задумывалась над катанием на подобной штуке. Причина всегда одна: равнодушие к миру. Девушка выдохнула, или фыркнула, или хмыкнула. - Ты еще хорошо держишься. А меня, когда впервые, еще в две тысячном году, прокатилась, устроенными усилиями от пола отцепляли. Я верещала и рыдала, прося остановиться, а остальные смеялись над моей истерикой.
Я приоткрыла глаз и поинтересовалась, скорее не из любопытства, а из желания забыться разговором.
- А с кем ты каталась?
Лицо Крис приобрело мечтательное выражение и она принялась воодушевленно перечислять, загибая пальцы:
- Peter Pan, Kinky, Pup, Sea... - я закашлялась, и видимо, это отвлекло девушку и та едва заметно порозовела. - Ой, прости! С Максом, Лексом, Мари и еще пятеркой моих друзей, - поспешно исправилась.
Единственное, что я поняла из ею перечисленного был Питер Пэн и море... и я не совсем поняла, что она вообще хотела сказать. Как связаны море и герой диснеевского мультика? У меня чуть мозг не вскипел. Но махнула рукой на это недоразумение.
- Леша сказал, что вы с ним друзья детства... Это так?
- Ага, - согласилась она. - Мы жили неподалеку, да и отцы наши работали вместе. Вот и получилось, что подружились. Надолго. Правда, - Крис чуть нахмурилась, - вся наша дружба рассыпалась, когда Лекс и Мари уехали, а потом и Макс за ними... - но быстро подняла лицо, улыбнулась и как ни в чем ни бывало беспечно проговорила: - Ладно. Давай я лучше расскажу про это колесо! - И не дав ничего вставить, продолжила: - London Eye был построен в честь миллениума, и возводился в течении двух лет, а до этого еще четыре года разрабатывался. Сразу после праздника его хотели снести, но вот, как видишь, стоит до сих пор. Высотой колесо сто тридцать пять метров - это как примерно под сорок этажей. Всего вот таких кабинок, как наша, тридцать две штуки. Строился он по сегментам, которые сплавляли вниз по Темзе на баржах и собирали на специальных плавающих платформах. А потом, как собрали, медленно подняли специальными машинами. Вот и все. Если задержимся в городе до темноты, обязательно свожу сюда. Eye светится разными цветами. Красиво смотрится.
Кабинка медленно поднималась все выше. Все дальше были зеленоватые воды Темзы, подсвеченные солнцем за моей спиной. И все ближе небо, такое не по-весеннему яркое. Мне было уже не страшно. Вдруг раз - и отпустило, оставив меня пребывать в некоторой ошарашенности... и восторге, ведь вопреки всему я обожала высоту, и теперь прилипла к стеклу, жадно рассматривая все лучше, полнее открывающийся пейзаж. И не забывала терзать свой старенький цифровик, безостановочно щелкая все понравившееся. Ключевым словом здесь было "все".
Крис негромко комментировала:
- Вон там Аббатство, а чуть дальше, во-он там, Трафальгальская площадь, мы туда пойдем. Повернись немного. А вон там дворец Королевы. Кстати, у нее в этом году, в апреле, юбилей! Только праздновать будем летом, такая традиция. Смотри, а там, если приглядеться получше, виден Тауэр и тауэрский мост, мы тоже по нему пройдем... А тут...
Она все перечисляла и перечисляла. Я с готовностью следила, куда показывает изящный пальчик и послушно поворачивалась куда надо. Слушала ее объяснения, правда, бывало, она просто говорила название и все.
И вот, мы на самой вершине. Крис не соврала. Город и правда был как на ладони. Змейка реки, перечеркнутая многочисленными мостами, тянулась от края от края, прорезая лабиринт домов, высоток и выделяющихся сразу достопримечательностей. Я указывала пальцем, Крис рассказывала.
Казалось, что на вышине мы замерли. Все замерло. Сейчас я представляла себя птицей, одной из чаек, пролетающих мимо. Свободно парящей над всем этим великолепием. Над Лондоном, шумным, большим, неспешным... И таким прекрасным. В груди стало легко-легко, а кислород напрочь перекрыл подкативший к горлу комок.
Город раскрыл объятия, гостеприимно принимая в себя еще одну чужачку. А она отдала ему частичку своей души в обмен на такое теплое, почти отеческое радушие.
В этот миг я поняла, что только что, раз и навсегда, влюбилась в Лондон и просто так покинуть его не смогу. Отданная ему частичка души всегда, всю жизнь будет манить обратно. Если вообще отпустит. Но разве я собираюсь уезжать?..
Первым делом, как мы вышли из этого треклятого метро - какая же я дура была, что так легко согласилась спуститься в это подземелье! - я крепко прислонилась спиной к стене, запрокинула голову, радуясь небу и пыталась унять дрожащие ноги. А Крис стояла рядом, а прощу прощения, сгибалась рядом от хохота и натужно вспоминала наши "приключения". Да если бы я знала, что меня там ждет, ни за что, ни за какие коврижки и все сокровища мира в метро не сунулась! Резко возросшая плотность толпы - это ладно. Компенсировалась новыми впечатлениями от посещения нового места. Приятный голос, раздающийся из динамиков... Но едва мы спустились глубже... Еще издалека я расслышала гул, показавшийся громковатым. Но я не знала, что эта громкость - одна восемнадцатая, нет - тридцатая от настоящей громкости несущейся электрички. Да я думала, что у меня барабанные перепонки лопнули - после того, как вагон замер и раскрылись двери, я не слышала ни-че-го. А когда меня втащили внутрь и поезд тронулся? Я думала, что одно из двух: или я сейчас умираю от разрыва сердца или ложусь на пол, скрючиваюсь в позу эмбриона, и надрывно, на одной ноте вою. Не сделала ни того, ни того. Меня ловка усадили на одно из свободных мест и всю дорогу, показавшуюся, вечностью, крепко держали за руку. А я сидела, впав в ступор и выпучив глаза... что сейчас активно демонстрировала Крис, развлекая прохожих и себя.
Я махнула на ее рукой, с трудом отлипла от стенки и устояла на ногах и обиженно пошла прочь... Хотела пойди. Развернувшись, я увидела тауэрский мост, и замерла, как-то забыв про обиду.
- Нравится? - я не заметила, когда прекратила веселиться Крис и подошла ближе. Я согласилась. - Пошли? - И она еще спрашивает?!
Пока мы шли, Крис опять снабдила меня кусочком информации о мосте.
Построили его из-за того, что Лондонский мост, он виднеется в стороне, стал излишне перегруженным и шатким, суда не могли нормально пройти под ним, подолгу стояли, ожидая еще и места в гавани. Как выразилась девушка: можно было по палубам как по дороге пройтись. И вот тогда один архитектор разработал проект разводного моста, который гармонировал с архитектурой Тауэра. Вдохновился этот архитектор поездками по Нидерландам - там много подобных разводных мостов. Я спросила, а для чего там наверху, между двумя башенками, мост? Там кто-то ходит? Оказалось - да. Это пешеходная зона, люди поднимаются по лифтам, что располагаются в башенках и переходят дорогу, когда мост разводится.
Когда мы подошли вплотную, я обнаружила опять же толпы... к которым мы присоединились. Все равно мы ожидали одного и того же - когда мост разведут. Крис сказала, что я это обязательно должна увидеть. И ждали мы не так уж и много. Послышался многоголосый восклик - я тогда любовалась самим Тауэром, оставившим двоякое впечатление. Признаюсь, я думала, что он будет... величественнее, что ли. Те таким угнетающим и серым. И я повернулась обратно, чтобы застать то, что все так долго ждали. Раздался довольно громкий сигнал, несколько последних машин и один двухэтажный лиловый автобус съехали с моста. Пара тройка секунд и огромные створки моста, медленно и величественно стали подниматься...