Все вокруг радовались, обнимали Антона, и Дэн плавал невдалеке и улыбался своим длинным клювом, и Куна кружила рядом.
– Антон, пойдёшь ещё в воду или побоишься? – спросил капитан.
– Пойду, конечно, если Женя позволит.
– Только не сегодня! – взмолилась она, и все вокруг засмеялись.
«Ласточка» шла обратным курсом. Скоро, слишком скоро она окажется у причала Санаторной зоны. Женя с мальчиком пили вдвоём чай в каюте Сергея – капитан всегда должен быть на своём посту, когда судно идёт к причалу.
Антон не знал, как начать разговор. Поймёт ли его Женя, или решит, что он выдумал всё, и мысленные разговоры с Дэном, и само своё чудесное выздоровление.
– Женя, ты веришь, что я выздоравливаю?
– Я вижу, что ты выздоравливаешь, мы все это видим.
– Это Дэн мне помогает, не знаю, поверит ли кто-нибудь, но мы с ним разговариваем без слов, не так, как люди разговаривают между собой.
– В это действительно трудно поверить Мне казалось иногда что-то подобное… Ты расскажешь, о чём вы говорите?
– Он говорит, что дальше по берегу есть Тёплая бухта, там вода – тридцать градусов. И ещё он говорит, что больным детям из нашего корпуса нужно обязательно общаться с дельфинами. Такого результата, как со мной, не будет, к сожалению, но улучшение будет обязательно. А со мной так получилось, потому что я владею телепатией, от рождения, оказывается.
Никто ещё так не влетал в кабинет Виктора Сергеевича. А когда Женя и Антон сказали хором:
– Виктор Сергеевич, здравствуйте! – главный врач и вовсе онемел на мгновение.
– Антон!? Повтори, пожалуйста!
– Здравствуйте!
– Как это понимать? Господи, Женя, Антон, расскажите же, наконец, как это случилось!
– Только не ругайте Женю, это я во всём виноват.
– В чём, Антон? Скажи лучше, как ты заговорил, как это случилось, когда?!
– Мы решили немного поплавать. И я чуть не утонул. И от страха закричал – Дэн! До этого я мог только думать словами. И Дэн спас меня.
– С ума сойти… Как это чуть не утонул?! Женя!
– Виктор Сергеевич, давайте, я вам лучше сначала всё расскажу. Только вы поверите мне, не будете смеяться?
– Ты, как видно, решил испытать моё терпение.
– Ещё не то будет, – подлила Женя масла в огонь.
– Понимаете, Виктор Сергеевич, недели три назад я познакомился с дельфином… Ну вот, вы уже и не верите мне, а это чистая правда. Его зовут Дэн. Оказывается, между моей болезнью и гениальностью очень тонкая грань, так он сказал.
– Погоди, как это он сказал?
– Ну, послушайте же, я сейчас всё расскажу по порядку. Оказывается, я могу читать мысли. А они мыслят так же, как мы, и могут читать наши мысли. Вот мы с ним и общались на этом уровне. И он смог вылечить меня.
– Но можно попросить твоего друга помочь другим детям?
– Я уже просил. Он сказал, что не может – так, как мне. Но он советует водить их в Дельфинарий, чтобы они плавали с дельфинами.
– Антон, я просто не могу поверить! Люди учатся говорить постепенно, а ты говоришь так бегло.
– Я не знаю, как это получилось. Мне кажется, слова уже были у меня в голове, только запертые, как на замок. А Дэн открыл его. Он говорит… Ну, думает, что теперь у меня ненормальные способности, и мне нужно учиться. Вы поможете мне? Может, я так же быстро научусь читать и писать.
– Очень может быть. Завтра же начнёте заниматься с Женей.
– А можно сегодня попробовать?
– Нет, сегодня мы с ней поедем в Дельфинарий. А ты посмотри пока Азбуку. Она с картинками, ты поймёшь.
– А в Тёплую бухту, Женя?
– Надо посмотреть Тёплую Бухту, Виктор Сергеевич. Дэн говорит, или как там это называется, что там вода – под тридцать градусов.
– Посмотрим по дороге.
Разговор в Дельфинарии получался непростой.
Учёные – особенные люди. Они не верят даже очевидным фактам, перепроверяют по тысяче раз, чтобы результаты повторялись. Игорь Александрович не сомневался в сообразительности дельфинов. Но, по словам Жени, выходило – они выше людей по умственному развитию!
И как можно было поверить, что какой-то мальчишка с врождённым заболеванием нервной системы общается с дельфинами! Да ещё с помощью телепатии!
А он, Игорь Александрович, посвятивший им всю свою жизнь, даже не может расшифровать, привести в систему, открыть какую-то закономерность в звуках, которые они издают – то пощёлкивание, то свист, то вообще сигналы на частоте, недоступной нашему слуху. А теперь, оказывается, ещё и телепатия!
Он прикреплял датчики к головам дельфинов, снимал кривые, анализировал. Но были ли эти сигналы работой мысли? Это казалось ему слишком смелым предположением.