— Ты ничего не знаешь, — прорычал он.
А потом он расплакался.
Он развернулся, сверкая шелком, и побежал по балкону, прижав ладони к лицу. Он миновал мать и придворных, не замедляясь, пробился между стражей у лестницы. Все повернули голову ему вслед.
А потом они повернулись ко мне.
Болтовня утихла, остались только музыка и крики снизу. Вместо жара был теперь лед. Я сжал перила, глядя на пустой дверной проем, а около тридцати самых влиятельных людей пугающей страны смотрели на меня, словно целились арбалетами. Министр Кобок с вопросом посмотрел на меня. Рядом с королевой Кимела склонила голову, словно смотрела на неизвестного зверя.
Я сглотнул и с трудом опустил голову и прошел по балкону к стражам у лестницы. Я опустил ногу на ступеньку, другую, сжимая мешочек адо.
Я спускался по темной лестнице. Внизу я чуть не врезался в Ро, его бледный шелковый пиджак сиял в странном свете. Он смотрел туда, куда убежал Яно, и повернулся, когда я добрался до него.
— Веран… это был принц? Что происходит?
— Мне нужно… нужно уйти… — я прошел мимо него, мешочек адо подпрыгнул, и сияющая пыльца взлетела в воздух. Кашляя из-за нее, я прошел вдоль стены бального зала, щурясь из-за сияния порошка на всех поверхностях. Я бросил мешочек в горшок с растением, прошел в коридор, музыка преследовала меня. Я ускорился, почти бежал, подошва стучала опасно по полу. Я переживал, что Фала остановит меня, суетясь, но ее тут не было, и я выбежал из зала, даже не забрав трость. Порошок адо сыпался с меня как пепел, стал просто белым вне света синих ламп.
Я поворачивал за углы, не следя, куда шел, пока не оказался перед вездесущей стеной стекла, залитого дождем. Я не замедлился, а бежал, пока чуть не врезался в нее. Я прижался ладонями и лицом к стеклу, дыхание затуманивало поверхность.
Я был заперт в куполе воздуха. Я задыхался у стекла. Дождь вообще был настоящим? И настоящие ли деревья двигались от ветра? Я не мог дышать, не мог разглядеть. Я пошатнулся у стены, ладонь прижималась к холодной стене, искала швы. Я добрался до сада в конце дорожки, топал по мху среди цветов, пятки погружались в землю. Я отодвинул подрезанные листья финиковой пальмы и увидел дверцу, служебный вход садовников, чтобы они ухаживали за растениями, не попадаясь на глаза, поддерживая вид, что растения ухаживают за собой сами, мертвые цветы пропадают ночью, а червей и жуков просто нет. Я бросился к двери, она легко поддалась, и я миновал двойную панель стекла и пьяно шагнул под ливень.
Он на самом деле лился с неба, стучал по холодной серой брусчатке. Я тут же промок, волосы прилипли ко лбу. Камзол собрал в себя воду, она наполнила мои туфли, подошва скользила, как по льду. Я яростно сбросил обувь, опустил ступни на холодный камень с потрясающим облегчением.
Этот двор был небольшой платформой, окруженной низкой стеной. Дождь был приятным на коже, давно не ощущавшей такого, но я хотел больше. Я хотел ветер и землю. Слева лестница вела вверх и вниз, по такой вчера двигался уборщик стекол. Лезть по ней в моем состоянии было ужасной идеей, особенно с узкой лестницей, тянущейся по стеклянному зданию на неизвестной высоте под дождем.
Но я был в настроении.
Я бросил туфли и сжал прутья, металл впивался в пальцы. Они были вырезаны так, чтобы удержаться в мокрую погоду, и я стал спускаться, доверяя этому. Хорошо, что я снял туфли — колени дрожали, паника еще не утихла. Я мог соскользнуть с лестницы, если бы остался в тех туфлях с деревянной подошвой.
К счастью, бальные залы были на нижних этажах замка. Я добрался до другой платформы, а потом стены зеленоватого стекла пропали, сменились огромным каменным фундаментом замка и темной почвой. Я добрался до площадки внизу, тут же сошел с камней на мокрую землю.
Дыхание с шумом вырывалось из груди, и я погрузил онемевшие пальцы ног в грязь. Земля была покрыта густыми папоротниками, кроме двух футов вокруг фундамента, позволяя слугам ходить там. Я подумал на миг о комарах, но понял, что они не летали бы под дождем — они оставались под густыми кронами деревьев и под навесами окон замка. Прижимая ладонь к камням, я шел по тропе слуг, обогнул угол и добрался до места, где земля спускалась, позволяя увидеть сквозь дождь лес.
Я поддался слабости в коленях и рухнул на землю, подогнув ноги под себя. Я испортил наряд, но не мог сейчас переживать из-за этого. Я опустил голову на колени, вдыхал прохладный живой воздух, ветер касался моей влажной кожи.
Свет, я был раздавлен. Какая шутка — принц в чужестранной одежде, играющий в дипломатию. Я не должен был соглашаться на политические переговоры без Элоиз. Я не знал, должен ли я был находиться тут. Не только я знал моквайский. Да и принц Яно неплохо знал восточный.