– Стало быть, инквизицию вызывать надо, дело заводить, – рассудил кто-то трезвый и очень смелый.
Хозяин громко икнул, и все посмотрели на него, включая расколдованных тварей. Я не могла оторвать от них глаз. Так бывает, когда видишь что-то отвратительное или очень страшное, но почему-то всё равно продолжаешь смотреть, смотреть. Существа были не из мира живых, они словно расплывались, меняли очертания, хотя и длинные щупальца-руки, и согнутые в коленях навыворот тонкие ноги были хорошо различимы. А глаза – будто бы пропасти, чёрные с красным зрачки, впивающиеся прямо в душу. Один из демонят уставился на меня, и я почувствовала, чего бы он хотел. Выпить мою жизнь. Высосать все силы до дна и оставить хрупкую сухую оболочку, какую паук оставляет от мухи или бабочки.
– Господа, – дрожащим голосом начал Мартин, заглушая шепотки и возгласы. – Нельзя ли обойтись без… сами понимаете, без протоколов? Всем святым клянусь – не знали мы!
А потом, пользуясь тем, что я ближе всех стояла к Стражам, хозяин указал на меня пальцем:
– Сония, ну скажи им, что мы не знали! Не губите…
Старший из Солнечных стражей пнул сапогом клетку и отдал распоряжение:
– Тварей спалить, клетку тоже, и всё закопать, – после чего развернулся и широкими шагами направился к выходу.
У меня сжалось всё внутри при мысли, что вот сейчас эти жуткие существа будут метаться, визжать и гореть, а гости трактира – свистеть и улюлюкать. Да, они были опасны, да, за укрытие в доме потусторонних тварей Инквизиция могла и на костёр отправить. Да, они озирались в поисках новых тел, поскольку крысиные шкурки под их ногами уже ни на что не годились, но всё-таки мне не хотелось видеть, как их убивают. Должно быть, порча сумеречного мира уже проникла в меня, потому как я давно не была невинной телом и чистой мыслями. Я думала, что стражница вновь призовёт огонь, но всё произошло моментально. Эдвин что-то шепнул, и белое пламя охватило существ, которые тут же вспыхнули и сгорели, как тончайшие бумажные салфетки. Только седой пепел взвился над клеткой и медленно осел на полу.
– Пошли отсюда, – сказала женщина и потеребила Сандберга за плечо.
– Иди, я догоню, – тихо ответил он, выпрямляясь.
Люди начали расходиться, кто обратно за свой стол, кто на улицу – все обсуждали инцидент, кто с возмущением, кто со скрытым восторгом (будет о чём рассказать знакомым за кружкой пива). Мартин поспешно выволок клетку на задний двор. Кьяра – сама! – замела пол и окропила святой водой все углы трактира. А я неведомо как оказалась на крыльце с глазу на глаз с Солнечным стражем. Поодаль на дороге стояли его спутники и поглядывали на меня с нескрываемой усмешкой. Эдвин всё глядел на меня, будто силился узнать во мне кого-то знакомого по иным мирам или прошлым жизням, он так сосредоточенно рассматривал моё лицо, что даже сдвинул рыжие брови и нахмурился.
– Ты работаешь здесь, да? – проговорил он как-то обречённо, будто сам не хотел верить тому, что видел.
Я кивнула и опустила глаза, несмотря на то, что хотелось смотреть на него ещё и ещё. Но для чего? Он Солнечный страж, выпускник Вестенской Академии, у него наверняка есть небедная семья в Фоллинге и подруга где-нибудь среди знатных девушек, живущих в замке. А может быть, даже жена и дети, огненно-рыжие и синеглазые, как он сам. Всё это не более чем наваждение, и не исключено, что виною ему – те самые демонята. Когда в дом проникает демон, люди начинают и думать, и вести себя по-другому, не как обычно.
– Завтра мы отправимся патрулировать лес, – прошептал он. – Вернёмся, когда выпадет первый снег… Ты только не исчезай. Я найду тебя.
Он как будто чувствовал, что исчезнуть я хочу прямо сейчас, сию же минуту. На крыльцо выскользнула Рамина и, открыв было рот, осеклась и уставилась на Стража. Впрочем, её замешательство длилось пару ударов сердца. Она тут же всё смекнула. Она была просто-таки экспертом насчёт всего, что касалось влечения, а потому тут же подмигнула Стражу и ляпнула:
– Что, понравилась тебе Сония? Так бери, всего-то пять монет в час! – и она расхохоталась, чрезвычайно довольная своей деловитостью.
Я видела, как его губы дрогнули, но он ничего не сказал. В последний раз пронзил меня глазами, резко развернулся на каблуках и пошёл прочь. Я понимала, что он никогда не вернётся, что глупо было скрывать очевидное, что бесцеремонная подруга избавила меня от ужасных мучений – ну как бы я призналась ему в том, кто я есть на самом деле? Когда призналась бы? Когда он зашёл бы в следующий раз и увидел меня на коленях у какого-нибудь пьяного торгаша или офицера? Но всё-таки это было невыносимо. Смотреть, как Солнечные стражи уходят прочь по вымощенной камнем дороге. Их старший, растеряв всю серьёзность, отпускает шуточки, огненная волшебница громко смеётся, и только Эдвин смотрит себе под ноги и раздражённо поводит плечом, когда его пытаются подбодрить. Я закрыла глаза – моё солнце погасло. На меня упала нескончаемая тёмная ночь.