— Ну так где же крылья? — пришлось спросить Дину. — Что ты должен сделать? Тебе нужно… повернуться ко мне, или как?
Последовала пауза. Кас нервно пошевелился, повернув в руках бутылку.
— Я думал, тебя это должно расслабить, — прокомментировал Дин.
Кас на это даже усмехнулся.
— Я волнуюсь, — сказал он наконец.
— Правда, не стоит, — ответил Дин тихо.
Кас кивнул. Но он по-прежнему не повернулся к Дину и казалось, совершенно забыл даже притворяться, что смотрит вступительные сцены «Капитана Америка». И затем в горле Каса послышалась тихая запинка — сбившееся дыхание.
Он по-прежнему не пошевелился, даже когда Дин протянул руку, забрал у него из рук пиво и поставил обе бутылки на прикроватную тумбу. Потом Дин повернулся к нему и произнес — так близко, что слова прозвучали практически Касу в ухо:
— Кас. Все в порядке. Правда в порядке.
Кас выпустил длинный дрожащий вздох.
— Я был так… уверен… все это время, что это тебя оттолкнет. И я… — Его голос упал до шепота: — Я не могу потерять тебя, Дин. Не могу. Просто не могу.
— Этого не случится, — пообещал Дин таким же горячим шепотом. К этому времени они оба совершенно забыли про телевизор. — Ну давай, сделай что нужно, — подбодрил Дин. Он даже протянул руку к дальнему плечу Каса и подтянул его к себе. — Прислонись ко мне. Положи голову мне на плечо, или что там надо — сделай что нужно. Правда, ничего страшного, обещаю, Кас, клянусь тебе: все в порядке.
Последовал неуверенный кивок, и наконец Кас перевернулся к Дину, немного скованно, немного неуклюже. И медленно, нерешительно опустил голову на плечо Дина.
Дин дал ему улечься. Поплыли медленные минуты; в конце концов они оба вспомнили про фильм и стали притворяться, что смотрят его. И постепенно напряжение ушло. Дин сумел подтянуть миску попкорна поближе, и поел немного попкорна, и отхлебнул пива, и даже начал получать удовольствие от фильма. И он ничего не сказал, когда что-то медленно, мягко протянулось поверх него. Слабым маревом в воздухе, слегка искажающим изображение внизу экрана; чем-то отдаленно напоминающим тень, быть может; едва уловимым теплом у него на груди. Он почувствовал, скорее чем услышал, как Кастиэль выпустил длинный тихий вздох, потом еще один, и наконец понемногу начал расслабляться.
Расслабляться все больше. И больше.
Ритм его дыхания изменился. Время от времени с его губ срывался очередной длинный вздох, и с каждым вздохом он, казалось, расслаблялся сильнее и его голова все больше тяжелела на плече у Дина.
«Десять лет…»
С еще одним длинным вздохом Кас протянул руку на поясе у Дина, расправив пальцы на его коже. Секунду спустя он весь напрягся и перестал дышать вообще, очевидно поняв, что только что сделал. Потом начал украдкой убирать руку настолько медленно и понемногу, что Дину стало смешно.
— Прости, — пробормотал Кас. — Я забылся…
— Оставь ее, — успокоил его Дин. — Оставь. — Он накрыл руку Каса своей. — Я же сказал, все в порядке.
Понемногу Кас снова расслабился.
Через двадцать минут после начала фильма Дин понял, что Кас заснул.
Это, на самом деле, немного удивило и даже встревожило Дина, так как обычно Кас вообще не спал. Теперь же он заснул глубже, чем когда-либо видел Дин, даже глубже, чем когда был человеком. Его дыхание настолько замедлилось, что в какой-то момент Дин даже забеспокоился, дышит ли Кас еще вообще. Но, похоже, это был просто сон: Дин периодически чувствовал легкие дуновения воздуха на своей коже. Чувствовал расслабленную руку Каса на своей талии и его тяжелую голову у себя на плече. И это едва видное марево в воздухе, это потустороннее присутствие чего-то мягкого теперь протянулось по всему телу Дина, укрыв его грудь и спадая складками сбоку. И даже под Дином появилась новая бархатистая мягкость, почти как если бы простыня под ним каким-то образом превратилась во фланель; Дин был уверен, что снизу его обнимало второе крыло.
И стало очень уютно.
Даже спокойно.
— Я бы сделал гораздо больше… — прошептал Дин Касу, хотя тот крепко спал. — Ты и не представляешь…
Второй фильм наполовину прошел и Дин давно смирился с тем, что ему придется заставить Кастиэля пересмотреть оба фильма с самого начала, когда раздался тихий стук в дверь.
— Сэм? — позвал Дин тихо. (Кас не проснулся.) Дверь медленно отворилась. Дин уже думал о том, как объяснить все это Сэму.
Но все оказалось еще хуже: это был не Сэм, а Габриэль.
Дин встретил насмешливый прищур Габриэля тяжелым взглядом. Если Габриэль разбудит Каса, если начнет смеяться, дразнить его, после всех усилий, потребовавшихся, чтобы Кас расслабился…
У Габриэля на лице уже появилось сардоническое выражение, неизменная саркастическая ухмылка уже изогнула уголок его рта, когда он увидел, как голова Каса лежала у Дина на плече, как его рука покоилась у Дина на талии. Взгляд Габриэля даже скользнул вверх и вниз вдоль длинного покрывала бархатистого тепла, укрывавшего тело Дина, — были ли Габриэлю видны крылья?
Но потом глаза Габриэля вернулись к лицу Дина, издевка исчезла из его черт, оставив вместо себя странное выражение, которое сложно было идентифицировать. Что-то, чего Дин никогда не видел в его лице раньше… Сочувствие? Сожаление?
Что-то еще?
Габриэль наклонил голову вбок и наконец набрал воздуху, собираясь что-то сказать. Дин мысленно приготовился, но Габриэль заговорил очень тихо и сказал только:
— Его крылья еще, может быть, заживут.
Дин нахмурился и прошептал в ответ:
— Он говорит, что нет.
Габриэль пожал плечами и ответил, перейдя на шепот:
— Он, наверное, исходит из того, что случилось с другими ангелами. Но я видел больше типов увечий крыльев, чем он. Его корни, на самом деле, не так уж сильно обожжены. Он же пал не так, как остальные. Если будешь продолжать в том же духе, у него есть шансы.
И снова взгляд Габриэля скользнул туда, где чувствовалось призрачное тепло — в область, которую, должно быть, занимали крылья Каса.
Дин наконец спросил:
— И что, даже едкого комментария у тебя нет?
Габриэль кивнул.
— Десятки. Уже наготове в очереди. — Уголок его рта исказила грустная улыбка, и он добавил: — И хорошие. Первоклассные издевки! Придумывал их целый день. Куча гейских шуток, конечно. Инсинуации высшего сорта. Качественные двусмысленности, даже трехсмысленности. Некоторыми я прямо горжусь. Жаль, что пропадут впустую, но… — Он пожал плечами, бросив еще один долгий взгляд на Кастиэля. — Может быть, в другой раз.
Габриэль очень тихо закрыл дверь и вышел.
***
Сэм заходил позднее — во всяком случае, так он сказал следующим утром. Дин вообще понял, что Сэм был в комнате, только когда проснулся на следующий день и обнаружил, что пивные бутылки и попкорн аккуратно составлены в стороне и телевизор выключен. Очевидно, Дин и сам в итоге заснул и провел всю ночь в кровати рядом с Касом.
Он провел там и следующую ночь.
И ночь после этого.
И ночь после.