Однако ничего особенного в приготовлении к вечернему балу не было. Сад украсили китайскими фонариками, расположив их среди цветов по обеим сторонам дорожек. Оркестр был заказан из Лондона, именно тот, под который очень любили танцевать молодые женщины.
— Ты, надеюсь, тоже наслаждаешься, кузен Валериан? — спросил Люсьен герцога, поднимаясь вместе с ним по лестнице к себе в комнату, чтобы переодеться к ужину.
— Конечно, — ответил герцог.
Люсьен проследовал за ним в его спальню, а когда Хибберт тактично вышел, нетерпеливо осведомился:
— Я думаю, пока рано спрашивать о твоем решении?
— Насчет женитьбы?
— Я хотел бы сделать предложение Клэрибел сегодня вечером в саду…
— Тебе не кажется, что это выглядело бы довольно банально.
— Банально? Что ты имеешь в виду? — насторожился Люсьен.
— Неужели не ясно, мой дорогой? Звезды, луна, музыка… Ну просто идиллическая сцена из спектакля!
— А что в этом плохого?
— Знаешь, если бы я собирался сделать предложение или когда буду его делать, — строго заговорил герцог, — то подыщу необычный антураж. Чтобы такой момент запомнился нам обоим на всю жизнь.
Возникло неловкое молчание. Затем Люсьен сказал:
— Я понимаю, о чем ты.
— Ведь ты всегда хочешь чем-то выделиться, — продолжал герцог. — И более подходящий момент трудно себе представить — ты же просишь любимую женщину быть с тобой рядом всю оставшуюся жизнь! Тебе следует проявить при этом тонкий ум и оригинальность.
Прибегнув к хитрости, герцог опасался переиграть, но, на его счастье, Люсьен не почувствовал подвоха и, вздохнув, сказал:
— Ты совершенно прав, кузен Валериан, я никогда об этом раньше не думал. Танцы, луна, сад — в самом деле довольно тривиально.
— Я всегда так считал.
— Значит, если я придумаю что-нибудь оригинальное, ты даешь мне свое благословение?
— Да ничего такого я не говорил! И вообще я считаю, что сегодня еще слишком рано, да и хотелось бы узнать Клэрибел немного получше, прежде чем решить, достаточно ли хороша она для тебя.
— Достаточно ли хороша для меня? Да она же самая красивая девушка в Лондоне! — восторженно воскликнул виконт.
— А ты, с точки зрения многих, — самый красивый и, несомненно, самый элегантный молодой человек!
Герцог внимательно посмотрел на Люсьена, опасаясь, не перестарался ли с комплиментами. Решив, что лишние яйца в пудинге не улучшат его вкуса, перевел разговор на другую тему:
— Предлагаю тебе идти одеваться, поскольку нужно время, чтобы как следует завязать твой галстук. Нельзя опаздывать на ужин.
Виконт испуганно ойкнул и поспешил удалиться.
Когда Хибберт вернулся в комнату, герцог все еще улыбался. Слуга помог ему снять гессианские сапоги, умыться и переодеться.
Одеваясь, хозяин спросил:
— Есть ли новости, Хибберт?
— Пока ничего особенного, ваше сиятельство. Но я случайно подслушал разговор двух мужчин, один из них деревенский, приходил помогать…
— И с кем он говорил? — поторопил герцог слугу.
— С лакеем, он уже несколько лет здесь работает и старше других.
— И о чем они говорили?
— Деревенский мужчина сказал: «Да, я слыхал, тут свадьба намечается, вот бы на ней побывать. Праздник, фейерверк будет». — «Ага, свадьба, — сказал другой. — Но в прошлом месяце мы тоже готовились к свадьбе». — «Знаю, а отчего тогда-то не сладилось?» — «Не твое дело». — «Говорят, Джейк из «Собаки и утки» встрял в это дело?» — «Встрял, не встрял — держи язык за зубами. Не твое дело…»
Хибберт очень похоже изобразил собеседников, а потом добавил:
— Вот и все, ваше сиятельство.
— А как ты думаешь, кто такой Джейк?
— Не знаю, ваше сиятельство.
— Попытайся узнать.
— Узнаю, ваше сиятельство.
Направляясь вниз, герцог обнаружил, как и ожидал, что самая большая гостиная полна народу.
Он улыбнулся, отметив, что виконт превзошел всех мужчин элегантностью, а Клэрибел стояла среди молодых женщин, как орхидея в поле лютиков.
Соседками герцога за ужином оказались знакомые по Лондону утонченные красавицы, которые остановились в близлежащих домах.