Кожа на ее лице сильно поцарапана, содрана, будто бы девушку били головой о камень. На камнях темнеют пятна крови, белое платье все изваляно в песке и разорвано. Трусики валяются в углу пляжа, кем-то далеко отброшенные, они также разорваны. Зигзагом, словно некая буква, краснеет окровавленное полотенце…
Лица гурзуфских ментов были кислыми: похоже, молодые служаки впервые в жизни видели такое грязное убийство.
– В этой толпе есть тот, кто обнаружил труп? – спросил Жаров.
– Да, конечно. Мы их задержали. Вон те парень с девчонкой, что прячут в сумке ружье.
Жаров подошел к парочке и задал несколько вопросов. Как всегда, ни у кого из гражданских не возникло в голове крамольной мысли: кто, собственно, такой этот человек, и имеет ли он право допрашивать их?
Журналиста интересовало прежде всего то, насколько близко свидетели, парень и девушка с ружьем, подходили к телу. Оказалось – вообще не подходили: увидев труп издали, сразу позвонили в милицию. Жаров вернулся и спросил о том же юных милиционеров, гурзуфцев, которые примчались по вызову. Те также не возражали против того, что Жаров здесь распоряжается: они знали, кто такой Жаров и зачем он достаточно часто сопровождает следователя Пилипенку и других настоящих ментов.
Оказалось, что подошел только один из ребят, чтобы удостовериться, что девушка действительно мертва, и никакой медицинской помощи ей не нужно. Жаров кивнул.
Все дело было в том, что на пляжном песке он заметил столько следов, что даже не сразу смог сосчитать количество цепочек. Во всяком случае, две из них можно выкинуть – это были следы милиционера, туда и обратно. Жаров попросил его показать откуда он шел, и воткнул у начала его цепочки щепки плавника.
Песчаный пятачок, запечатлевший следы, был размером где-то десять на пять, с севера ограничивался базальтовой стеной обрыва – черной подошвой Медведь-горы, с запада и востока – двумя крупными, величиной с джип, глыбами-отторженцами. На юге, до самого берега, были навалены камни, более-менее окатанные морем.
На таких диких пляжах купаться не очень приятно и даже опасно: ноги можно переломать. Немудрено, что здесь бывает немного народу, в основном – браконьеры, любители поохоться с подводным ружьем. Вот почему девушку, убитую, скорее всего, вчера, обнаружили только на следующее утро. Она лежала почти в самом центре песчаного пятачка, и со всех сторон к ее телу вели следы.
Зазвонил мобильный Клюева. Оказалось, что Пилипенко уже выехал и будет через пятнадцать минут. Жаров сильно засомневался, что следователь сможет так быстро сюда добраться.
Он влез на западный отторженец, достал из сумки-кобуры пристегнутой к ремню джинсов, свой миниатюрный блокнот и принялся зарисовывать следы. Конечно, все здесь будет тщательно зафиксировано, но журналисту хотелось иметь и свою, частную базу данных.
Море слепило глаза. Где-то вдали мчался, оставляя пенистый след, пограничный катер. Похоже он поворачивал, почему-то двигаясь к берегу…
По следам невозможно было определить даже размер обуви – просто размытые углубления в мелком желтом песке. Впрочем, хорошо читалось направление следов, по коротким бороздам в песке, оставленным пятками идущих: нетрудно было понять, какая цепочка ведет туда, а какая – обратно.
С запада, со стороны Артека, шло три цепочки – две туда и обратно, одна – только туда. Ясно, что эти следы принадлежали несчастной девушке, которая уже не возвратилась с пляжа. Значит, с запада сюда пришли двое, и в том же направлении удалились. Если бы Жаров не показал Клюеву верхней тропы, то они бы тоже попали сюда с западной стороны, вдоль берега, где им пришлось бы сбивать подошвы о крупные камни, продвигаясь гораздо медленнее, чем поверху.
Четыре цепочки следов – две туда и две обратно – вели с востока. Дальше базальтовая подошва Медведя становилась все круче и вскоре обрывалась в море отвесной стеной. Так что, со стороны Партенита эти люди прийти никак не могли. Следовательно, они шли той же тропой, что Жаров с Клюевым, сквозь можжевеловую рощу, мимо плоского камня на краю обрыва.
Картина получалась сомнительная: четыре человека, разделившись по двое, достигли маленького пляжа разными путями – верхом и низом – и с обеих сторон напали на девушку.
Но это бессмысленно! Девушке все равно некуда бежать. Да и внезапное нападение, в этом случае – зачем?
То, что все эти следы именно вчерашние и связны с убийством, сомнения не вызывало: вчера на рассвете над всем Южным берегом прошел короткий, но сильный дождь, прервав длительную линию изнурительной июльской жары.