Димон радостно и беззаботно рассмеялся, постфактум торжествуя победу над пожилой, немного странноватой, всегда как-то нелепо выглядевшей учительницей физики в допотопных очках в толстой роговой оправе, которую он терпеть не мог прежде всего потому, что ни бельмеса не понимал в физике, да и не пытался понять. Хотя с того памятного дня минуло больше года, Димон до сих пор с неизменным удовольствием вспоминал застывшую на месте нескладную грузную фигуру училки и особенно её побледневшее от изумления и возмущения лицо с выпученными застеклёнными глазами, которые она уставила на весело гомонивших и резвившихся десятиклассников, в наглую прогуливавших её урок и даже не потрудившихся отойти подальше от школы.
Андрей, однако, отреагировал достаточно равнодушно и не разделил восторга напарника по поводу этой их давней и в общем довольно банальной проделки, видимо, не оставившей в его памяти особо яркого следа. Лишь дежурно усмехнулся и, в очередной раз втянув в себя тяжёлый спёртый воздух, от которого у него то и дело слегка темнело в глазах, проговорил:
– Что-то мне подсказывает, что если мы продолжим посиделки под этим бешеным солнцем, это может плохо для нас кончиться.
Димон, по лицу которого всё ещё бродила счастливая ностальгическая улыбка, чуть убавил своё натужное веселье и, поглядев по сторонам, согласно боднул головой.
– Ну это да, немного жарковато. Дождик бы не помешал.
Андрей фыркнул.
– Ничего себе жарковато! Пекло, как в преисподней! Я вообще не понимаю, как я ещё выдерживаю это… И на дождь, по-моему, мало надежды. Во всяком случае, в ближайшее время, – отметил он, снова бросив взгляд на ясное лазурное небо, на всём пространстве которого незаметно было ни единого, даже самого крошечного облачка. Единственным диссонансом на этой полной идеальной чистоты и ослепительного света картине выглядела парившая в небесной выси мутная дымка, понемногу менявшая свой цвет, от грязно-серого до желтовато-белесого, и по-прежнему принимавшая самые различные очертания.
Димон посмотрел туда же и, помедлив мгновение-другое, спросил:
– И что ты предлагаешь?
Андрей провёл ладонью по горячему влажному лбу, облизал сухие губы и шумно выдохнул.
– Валить отсюда. И чем скорее, тем лучше.
– Куда?
– Да куда угодно. Лишь бы подальше от этой площади. Мы тут скоро сгорим заживо! Обуглимся, как головешки.
Димон ухмыльнулся и покивал.
– Да, есть такая опасность.
– Ну так вот чтоб этого не случилось, нам лучше бы не лясы точить, а встать и потопать отсюда, пока нас ещё ноги носят.
– Куда? – повторил Димон.
– На речку! – озвучил Андрей мысль, уже не раз посещавшую его с той минуты, как он вышел из дому и ощутил на себе всю мощь беспримерной, прямо-таки тропической жары. – Где ж ещё спасаться от этого ада? Я уверен, полгорода сейчас там.
Димон с сомнением сморщил губы.
– Вот именно – полгорода! Не очень-то большое удовольствие толкаться среди разбухших потных тел всякого старичья, которое там обычно ошивается.
– Согласен, – произнёс Андрей с лёгкой пренебрежительной усмешкой, относившейся к пожилым и тучным обитателям пляжа, занимавшим, как правило, значительную, если не большую, его часть. – Но мы и не пойдём на пляж. Найдём местечко поукромнее.
– Например? – спросил Димон с гораздо более заинтересованным, чем прежде, видом.
Андрей задумался было, но, в который уже раз вспомнив речистую пивную бабу, тут же нашёлся:
– Белый берег!
Димон опять скривил губы.
– Это ж далеко. Чёрт-те где. Как мы туда доберёмся?
Теперь Андрей не раздумывал ни секунды.
– На лодке, – брякнул он первое, что пришло ему на ум. – Удобно и приятно. Даже грести особо не придётся: вниз по течению спустимся.
Димон, уже, по-видимому, убеждённый, всё же задал ещё один вопрос:
– А лодку-то где возьмём?
– Напрокат там, у пристани, дают. За копейки. Не разоримся.
Димон для порядка ещё немного помедлил, помялся, поёрзал на лавочке, повздыхал, усиленно делая вид, что он сомневается, что ему лень покидать насиженное место, и очевидно ожидая, что товарищ продолжит уговаривать и соблазнять его. Однако Андрей не произнёс больше ни слова, прекрасно видя, что приятель попросту ломается и непонятно зачем ждёт новых увещеваний с его стороны. Не дождавшись их, Димон наконец сдался и со вздохом, будто делая одолжение, скупо обронил: