Спустя четверть часа, обойдя забитый до отказа пляж стороной, друзья достигли пристани и, для порядка поторговавшись немного с красноносым, как всегда, поддатым, еле ворочавшим языком стариком-лодочником, по вполне сходной цене взяли напрокат – до вечера – лодку. Не очень новую и внешне не слишком приглядную – обшарпанную, облупленную, грязноватую и местами чуть подгнившую, – но в целом довольно прочную, крепко державшуюся на воде, без трещин и отверстий в днище. На ней вполне можно было совершить небольшое путешествие по тихой, застывшей, как и всё вокруг, в мёртвом оцепенении реке, без опасности кораблекрушения и неконтролируемого погружения на дно.
Пока Андрей с деловым видом осматривал, ощупывал, простукивал доставшуюся им посудину, проверяя, насколько она надёжна и можно ли доверять ей в предстоящем плавании, Димон угрюмо обозревал расстилавшийся перед ними пляж, так густо усеянный человеческими телами, что под их сплошным слоем почти не видно было песка, – лишь кое-где виднелись редкие его островки. Бессчётное множество этих тел раскинулось справа и слева, там и тут, уходя в бескрайнюю даль, едва ли не до горизонта. Создавалось впечатление, что здесь, на достаточно ограниченной территории, примыкавшей к водной артерии, собралась добрая половина населения города, измученного многодневной дикой жарой, конца которой не предвиделось, и решившего искать избавления от неё и облегчения своих мук на берегах реки и в самой реке. В основном люди лежали, бессильно распростёршись на своих подстилках, закрыв глаза, сложив руки на груди, на животе или разбросав их в стороны, недвижимые, как трупы, прикрывшись от палящих лучей кто зонтом, кто полотенцем, кто просто газетой. Но это, естественно, была слабая защита от висевшего в небе пламенеющего шара, окружённого сияющей короной ослепительных продолговатых блёсток, растекавшихся по небосводу расплавленным золотом и обрушивавшихся на землю густыми потоками светозарных снопов. И тогда люди, стряхивая с себя порождённую гнетущим зноем сонную одурь, вставали и, пошатываясь, как пьяные, плелись к реке и погружались в её тёплые, приятно обволакивавшие их разгорячённые и истомлённые туши воды. Народу в реке было так много, что казалось, она вот-вот выйдет из берегов и затопит заваленные угорелыми горожанами пляжи.
– Ну, как будто всё в порядке, – сказал Андрей, закончив осмотр лодки и довольно покачивая головой. – Посудинка, конечно, дряхловата, но на воде вроде держится. Надеюсь, не утонем.
Димон, бывший членом городской сборной по плаванию и добившийся на этом поприще солидных результатов, пренебрежительно ухмыльнулся.
– Ну, это я так, к слову, – Андрей присел на скамью в середине лодки и стал укреплять вёсла в уключинах. – Короче, участь Титаника нашему корыту не грозит.
Димон опять усмехнулся и, оглядев безупречно гладкую, не волнуемую ни малейшей рябью поверхность реки, авторитетно изрёк:
– Да уж, бури явно не предвидится.
Андрей взглянул на небо, в его ясную, ничем не замутнённую глубь, и чуть повёл плечами.
– Обычно после сильной жары бывает нехилая гроза. Можно представить, что будет после этого ада!
Димон, будто снова вспомнив о чём-то тяготившем его, насупился и проворчал сквозь стиснутые зубы:
– Ну и пусть! Пускай разнесёт всё к чёртовой матери. Я буду только рад.
Андрей ничего не сказал, лишь бросил на друга, на которого по какой-то непонятной причине находили периодически приступы немотивированной хандры, насмешливый взгляд и, закончив к этому моменту возиться с вёслами, сделал приглашающий жест.
– Судно готово к отправлению. Залазь давай.
Димон, чуть помедлив, по-прежнему с мрачноватым и немного удручённым видом, последовал призыву напарника и, забравшись в лодку, расположился на корме.
Андрей выскочил на берег, оттолкнул от него лодку и, снова прыгнув в неё и усевшись на вёсла, стал сильными размеренными движениями отгребать от влажного песчаного побережья.
Димон, невзирая на расстройство чувств заметив, как ловко управляется приятель с вёслами, полюбопытствовал:
– Где это ты так насобачился?
Андрей улыбнулся с немного загадочным видом.
– Была неплохая практика.
Димон, удовлетворившись этой скудной, ничего не прояснявшей информацией, равнодушно кивнул и отвёл глаза в сторону.
Но Андрей тут же раскрыл тайну своего умения, оказавшуюся совсем не мудрёной:
– У бабки в деревне как летом бываю, на лодке с батей на рыбалку ездим. Вот я там и махаю вёслами.
И снова Димон остался безразличен, занятый своими думами и рассеянно глядя в речную даль.
Андрей вырулил на середину реки и, изменив положение лодки, пустил её по середине водного потока. Здесь течение было чуть сильнее, чем возле берегов, и лодка, пусть и совсем медленно, едва заметно, заскользила по поверхности воды; Андрей лишь время от времени делал несколько взмахов вёслами, ускоряя её движение.