— Мама! — Эдвард упал возле Эсми. Он сложил голову ей на колени, мать успокаивающе стала гладить его по волосам, тихо что-то нашептывать и с тоской смотреть на него.
— Я хочу умереть! Эта никчемная жизнь не нужна мне больше…Она мне в тягость, мама! Я устал от нее… Я не нужен ей… — говорил он уже про Беллу, — Совсем не нужен… Она предпочла пса… Даже он лучше, чем я… — его отчаянию не было предела. — Что мне делать? Я не могу без нее жить! Я хотел сегодня умереть от его лап и вонючей пасти…Даже он не захотел убить меня…Сегодня Белла будет с ним…С ним…Она любит его…Как мне жить с этим мыслями, мама…Я не хочу…
— Эдвард, прошу тебя, успокойся и возьми себя в руки! — умоляла его Эсми. — Ты нужен ей… По крайней мере, чтобы быть счастливой и не мучаться… Ты нужен ей, потому что, ей нужна твоя защита…Ты нужен ей, потому что, ты живешь для нее… Может быть, она еще всего этого и не понимает, но Эдвард, она всего лишь человек. Пока… человек! Ты мудрее ее, опытнее, старше, Эдвард. Все пройдет и это тоже пройдет. Ты должен жить для нее…И, если тебя это интересует, я тоже люблю тебя, Эдвард. И я не вынесу твоей смерти…
— Мама, прости, меня! — он поднял безумные от горя глаза. — Я справлюсь с этим, обещаю… Просто, так мучительно больно, мне не было никогда… Я получил, что заслужил, закон бумеранга…Нелепо было бы ждать другого, — горечь и сожаление мучили его. — Она утратила веру в меня и наша любовь- это лучшее из того, что было… Я, справлюсь с этим, обещаю тебе, — постепенно безумие в его глазах стало гаснуть.
— Эдвард, сынок, я очень сожалею… — Карлайл приблизился к нему и обнял. — Я знаю, как это тяжело: терять и мучаться потерей, но мама права. Все пройдет. Радуйся тому, что было… — он ободряюще похлопал Эдварда по спине и сел рядом с Эсми. — Присядь! — жестом пригласил он сына. — Уже сегодня утром я улетаю в Италию, и хочу объясниться с тобой… Я долго молчал, но время неумолимо…
Эдвард молча сел рядом.
— Я слушаю тебя, надеюсь, что это что-то действительно серьезное… Я не могу…
— Более чем серьезное, сын. Иначе бы я не решился в такую минуту для тебя, отвлекаться на несуразности. Ты знаешь, что мой отец был священником и инквизитором. Ты знаешь историю моей жизни, я не буду повторяться, но ты не знаешь главного в ней… Белла имеет мудрую душу, она все почувствовала верно…. — Эдвард удивленно смотрел на отца и слушал. — Помнишь она сказала: «В вашей власти изменить мою участь… В вашей власти возможность избежать наказания членам вашей семьи… Вы живете триста лет и ваша связь с Вольтури не случайна…». Ты помнишь это, Эдвард? — Карлайл пристально посмотрел на приемного сына.
— Да, отец. Я знаю все, что знаешь ты… Ничего секретного и недоступного, по крайней мере, для нас, я не нашел, кроме…
— Ты, вампир! Ты обязан это знать, но только, то, что положено знать простому вампиру… — перебил сына Карлайл. — Слушай и не перебивай меня! Время уходит… Я имел неосторожность проговориться… От Беллы я подобного подвоха не ожидал, но она быстро учится…. Я — не простой вампир! Я вхожу в Совет Старейшин, и Аро также входит в него! Но, власть, какая бы она не была, всегда делится на коалиции, которые имеют своих сторонников и своих гонителей. Я и Аро придерживаемся разных взглядов, ты знаешь об этом, это касается теории возврата к естественному источнику силы для вампиров — человеческой крови. Ты знаешь мою позицию… — Эдвард кивнул, продолжая внимательно и удивленно слушать отца. — Однажды мы поспорили, и как следствие, она появилась между нами. Клятва, которая связывает нас, касается только нас двоих и соответственно затрагивает и членов наших семейств: мы не можем использовать свою власть и силу в личных интересах!
— Что это, означает, отец? — лицо Эдварда было непроницаемо.
— Как это не печально, но ни будь этой клятвы, многих ненужных событий в твоей жизни можно было бы избежать, Эдвард. Прости меня, сын! — Карлайл опустил голову.
— Ты хочешь сказать, что воспользуйся ты своими полномочиями, Джеймса, Лорана и Викторию можно было легко устранить? — голос Эдварда дрогнул.
— Да, сын. Очень легко…Ты знаешь наши традиции… — холодно проговорил Карлайл.
— Да… — шепотом выдохнул Эдвард. — Право на уничтожение принадлежит только Старейшинам. Только Старейшины могут призвать к Кровавой Охоте. Только одно твое слово и ничего бы не было… Отец! — прошептал он с укоризной и горечью. — А с Беллой…
— О ней и пойдет моя речь, Эдвард! Наберись терпения и слушай. Я хочу ехать в Италию по двум причинам, очень важным и судьбоносным для нас. Они взаимосвязаны, и потому начну с той, что не менее важна, но наиболее актуальна, в данный момент. — Карлайл вздохнул. — Эдвард, ты уже столкнулся с ней… Возрождается мощный, очень сильный и опасный соперник — клан альфа — оборотней — оборотней по крови… То, кем они являются, родилось вместе с ними. Этот клан самый многочисленный и самый сильный, о его размерах и возможностях я не знаю, но думаю с содроганием. Зная, что причиной его возрождения послужило появление нашего семейства здесь в Форксе, и появление здесь наших гостей, думаю, что Совет Старейшин будет не доволен. Мы привыкли считать, что оборотни — это деградировавшие одиночки, перебить которых ничего не стоит. Не буду, спорить. Оборотни вырождаются сами по себе, за последние двести лет они не обновляли свою кровь. Это грозит слабым потомством, и как следствие, они вымирают и деградируют…История, темная и я плохо знаком с законами первородства оборотней, но я знаю, что первородный оборотень имеет чудовищные способности и если, он возглавит стаю… — Карлайл посмотрел с ужасом. — Я подписывал Мирный Договор и Пакт о Перемирии с ними очень давно, с тех пор, искренне считал, что они выродились, но оказывается, я ошибался… Нам это ни чем не грозит, но у нас бывают гости…Оборотень, страшное существо… Это и человек, и зверь в одном теле. Зверь может помогать человеку, преодолевать голод и сонливость, давать силу в бою, делиться обонянием, зрением, осязанием, он может дать человеку любую собственную черту и способность. В обмен он получает возможности взаимодействия с окружающим миром наравне с человеком, самый простой пример, полноценное цветное зрение. Альфа-оборотни физически превращаются в волка. Это изменение может произойти как по желанию оборотня, так и непроизвольно, вызванное сильной эмоциональной перегрузкой, но такое бывает только у молодых и неопытных оборотней. Оборотни не подвержены старению и физическим заболеваниям, благодаря постоянной регенерации тканей. Поэтому они практически бессмертны! Хотя по своей сущности оборотень является волком, находясь в волчьей форме, он, тем не менее, сохраняет человеческие способности и знания, которые помогают ему убивать….вампиров. — Карлайл стоически посмотрел на сына. — Я боюсь, что возрождение оборотней, альфа — оборотней начнется повсеместно и быстрыми темпами. Как следствие, появятся и бетты… Это оборотни — созданные альфой искусственным образом. С бетта — оборотнем проще справиться элитному убийце, я сказал проще, но это не значит что легко… — Карлайл вздохнул. — Вот, та насущная проблема,…. но есть и другая, Эдвард! Ты помнишь древнюю легенду об Избранной Душе? — с какой-то странной интонацией спросил он.
— Да, я помню об этом… И сегодня уже слышал… — Эдвард не успел закончить фразу, как Карлайл вскочил с места и крикнул:
— От кого, Эдвард! От кого… — его крик был ужасен.
— От Джейкоба Блэка, отец! — младший Каллен начал нервничать не меньше отца, когда прочитал его мысли. — Нет. Не может быть! Это невозможно, отец. Не возможно… — говорил он и сам себе не верил.
— Нет ничего невозможного в этом мире! Она пришла… она пришла на землю, чтобы завершить войну вампиров и оборотней. Признаться, вампиры обеспокоены! Ведь никто не знает, как именно завершится война и кому от этого будет лучше, а кому-смерть! Ведь, согласись, трудно предположить, что война может завершится в пользу обоих кланов! На войне только один победитель, а другой побежденный… По крайней мере, до этого было именно так…Но, то, что она выбрала оборотня, дает мало надежды, на то, что вампиры окажутся победителями, сын! — он как-то сразу сник и погрустнел. — Но, это полбеды, Эдвард! — Карлайл взял сына за руку. — Эдвард, мужайся, эта беда касается именно тебя…