Она метнулась в одну сторону, потом в другую, пока не устала настолько, что уже не могла двигаться. Свалившись под деревом, она заснула тяжелым, беспокойным сном.
Сейчас, услышав топот приближающихся лошадей, она поняла, что проспала слишком долго. Ярко светило солнце, и Цветущая Долина видела тропу в просвете между деревьями. Она недолго жила в этих краях, но узнала дорогу, проложенную вояжерами.
Теперь девушка знала, что находится недалеко от своей деревни.
Лошади были уже совсем близко. Она отступила в заросли кустов и ждала, надеясь рассмотреть всадников.
Слезы облегчения выступили у нее на глазах, когда она увидела людей всего в нескольких футах от себя. Она знала, что это друзья, так как пятеро белых были одеты в длинные черные рубахи, указывающие на то, что они священные люди. Оджибве так их и называли — «Черные Рубахи».
Она спрятала свой маленький пистолет в карман, поднялась на ноги и вышла на тропу, дожидаясь, когда эти люди приблизятся.
При виде Цветущей Долины священные люди удивились.
Но удивление тут же сменилось неизменно приветливыми улыбками, что очень обрадовало ее. Цветущей Долине уже приходилось общаться с Черными Рубахами, и она знала, что они не откажутся проводить ее до деревни.
Подъехав к индианке, отец Хершел Дэвидсон натянул поводья и, не спеша, слез с лошади.
Скользнув взглядом по девушке, он увидел грязь, травяные пятна и кровь на юбке ее кожаного платья.
Он ласково взглянул ей в глаза и протянул руки:
— Подойди, дитя мое. Позволь помочь тебе в час беды.
Цветущая Долина давно уже научилась доверять Черным Рубахам. Почувствовав себя в безопасности рядом с этим человеком, девушка всхлипнула, забыв о гордости вождя.
— Расскажи, что случилось. — Отец Дэвидсон мягко погладил ее длинные, доходящие до талии волосы. — Я вижу кровь на твоей одежде, но не тебе нет ран. Не хочешь ли ты рассказать мне, что случилось?
Смахнув слезы с глаз, Цветущая Долина отступила от отца Дэвидсона.
— Мой друг Черный Медведь был убит вчера ночью. На нас напали из засады. — Она почувствовала, как сжалось ее сердце. — Я… мне пришлось покинуть его. Я… я… убежала от них.
Отец Дэвидсон убрал руку с ее плеча, заботливо усадил под деревом, сам сел рядом.
Остальные четверо Черных Рубах спешились, но остались стоять рядом с лошадьми. Их глаза светились сочувствием, когда они слушали рассказ Цветущей Долины. Ничего не утаила она от отца Дэвидсона.
— Я виновата в смерти моего воина. — Слезы снова потекли из ее глаз. — Я не должна была его просить пойти со мной по следам Солнечного Ястреба.
— Кто это — Солнечный Ястреб? — Отец Дэвидсон приподнял брови.
— Как и я, он вождь оджибве. — Цветущая Долина видела, что в глазах его мелькнуло удивление, когда сказала, что она — вождь. — Мы познакомились совсем недавно. Но я еще не была в его деревне. Я хотела узнать, где она расположена, и попросила Черного Медведя сопровождать меня в поисках.
— А ты не могла просто попросить Солнечного Ястреба взять тебя с собой? — Отец Дэвидсон вопросительно поглядел ей в глаза.
Цветущая Долина не ответила — она и так сказала слишком много этому белому человеку, который для нее всего лишь чужеземцем.
Она не хотела признаваться в том, что один вождь оджибве не доверяет другому и отказывается показать свое селение.
Уж если она не понимает Солнечного Ястреба, то как белому человеку понять причины такой скрытности?
— Что ты делаешь в этих краях? — ушла она от ответа, внимательно разглядывая его. Это был высокий, худой, с виду хрупкий человек, с бородой, посеребренной годами. Его ласковые серые глаза говорили о добром, отзывчивом характере, а белоснежные волосы — о пережитых страданиях. Голос же его мог облегчить любую сердечную боль.
— Что я тут делаю? — Отец Дэвидсон медленно качал головой, погруженный в свои мысли.
Он взглянул Цветущей Долине в глаза:
— Я — служитель Господа и прошел долгий путь в поисках места, где может потребоваться моя помощь.
Он огляделся вокруг, любуясь красотой этого заповедного леса. Но по-настоящему его интересовала только дорога, по которой они пришли. Он знал, что это тропа вояжеров, проложенная для волока по суше, когда нельзя плыть по воде.
Он видел, что, наконец, нашел место, где дом Господен будет нужен людям, давно оторванным от своих селений. Они смогут воспользоваться церковью как приютом для отдыха и душевного успокоения, перемещаясь по этим индейским землям, где почти нет белых.