Накормив малышей, Валя уложила их и подсела к Маринке.
— Ну, как? Ждешь не дождешься?
— Не знаю, — застенчиво ответила девушка. — Я вот всю неделю думаю об одном, а хорошо ли я в тот раз поступила? Всегда ведь девушкам предложение делают, а у нас вроде как наоборот вышло. Первой-то я об этом сказала. Не то чтоб я сделала какое предложение, а просто — давай, мол, Игорь, я тебе буду помогать. Ведь нет ничего в этом плохого, верно же, Валентина Петровна?
— Милая ты моя Мариночка… Это, по-мо-ему, и есть самое главное — помогать друг другу.
— Значит, ничего плохого нет, что я так сказала?
— Конечно же нет.
— А он тогда знаете что ответил: только, мол, не получится у нас этого с тобой, ведь я не один. А я ему: ну и что же. что не один? А он в ответ хорошо так улыбнулся и руку мою сжал. — И Маринка весело засмеялась. — Ну, я побегу, а то дома уж, наверное, заждались. И еще у меня задача — родные-то ничего не знают. Может, и предполагают… Завтра Игорь придет — и пусть говорит с ними сам…
Печатая туфельками следы на свежем снегу, она открыла калитку, оглянулась, махнула на прощанье рукой Вале, стоявшей у окна, и свернула на дощатый, присыпанный снежком тротуар.
«Вот так у всех бывает, — подумала Валя. — Я тоже считала: выйду замуж — все еще козочкой буду бегать… Но вот прошло лето, а мы с Сергеем даже и в лес не вышли mi разу».
Валя взяла со стола вазу и, сменив в ней воду, снова опустила туда сосновые веточки, все еще пахнущие дыханием смолистого бора.
В тот вечер Дружинин опять вернулся из поездки поздно. Вернулся и узнал, что в следующем месяце его с Ромжиным вызывают с отчетом на бюро обкома и для подготовки вопроса уже на днях в район приезжает комиссия. Это известие не удивило Дружинина, он и сам предполагал, что после столь неприятного разговора с Жерновым подобного отчета ему не миновать, и теперь он не огорчился, а даже обрадовался — вот тут-то он все свои претензии к обкому партии и выскажет. А претензий и просьб таких у него накопилось немало, и он надеялся, что часть членов бюро поддержит его.
На другой день, в воскресенье, к Дружинину с самого утра пришел Игорь и начал просить его уладить одно, как он сказал, очень тонкое дело.
— А вдруг сорвется это тонкое дело, и мне не уладить? — спросил с хитроватой улыбкой Дружинин.
— Прошу вас. не отказывайтесь, Сергей Григорьич, — сказал Игорь, боясь, что и впрямь они с Валей не согласятся пойти с ним к родителям Маринки. — Вы ведь знаете, как все это делается.
Дружинин даже расхохотался:
— Хорошо, попробуем выступить в роли сватов. — и. подняв телефонную трубку, вызвал, квартиру Кремневых. — Добрый день, Мария Флегонтьевна, — сказал он. — А ваш Серебряный дома? Вот и прекрасно. Вы не будете против, если мы со своими сыновьями заявимся к вам? И учтите, зайдем не только с ними… — И Дружинин подмигнул стоящему рядом Игорю.
—’ Обо мне-то сейчас не упоминайте, — испуганно шепнул Игорь.
— Ну, вот и договорились о встрече на высшем уровне. — И он пристально окинул взглядом Игоря, который охорашивался у зеркала.
Игорь был сегодня не по-обычному наряден — в новом темно-синем костюме, в белой рубашке с галстуком. Больше всего его смущал галстук, — кажется, что он все сползает набок. И жених уже не первый раз подходил к зеркалу, всматривался в самого себя.
Подойдя к домику Кремневых, Валя первой поднялась по ступенькам и открыла дверь.
— Знакомьтесь, — увидев хозяйку дома, сказала она. — Это мы с Сергеем, да и не с одним — у меня два Сергея… А это Игорь Иванович…
Как это всегда бывало у Кремневых, пришедших сразу же окружили дети — Мишка. Маргаритка, Майя, все тянутся к малышам — очень хочется поиграть с ними.
Когда малышей унесли в детскую и общий шум поутих, Николай Семенович спросил:
— Ну что же, чайком погреемся или чем покрепче?
— Не столько чаек нам нужен, сколько важно то, кто будет его разливать да гостей угощать, — стараясь войти в роль свата, с нарочитой шутливостью ответил Дружинин и, взглянув на Игоря, хитровато подмигнул. — У нас ведь, Николай Семенович, есть ясный сокол, а у вас, мы прослышали, — белая лебедушка…
— Ох-хо-о, и смутьян же ты, — развел руками Кремнев. — Смотри-ка, Маша, у Сергея Григорьевича какие еще новые таланты открылись.
— А как же? Сам недавно по этой стежке-дорожке ходил — выучился.
— Ну уж, скажем, у тебя совсем и не так было, — вступив в разговор, возразила Валя.— Выманил свою лебедушку на улицу и спросил, как, мол? А она в ответ: согласна, давай скорей свадьбу.
Все шумно рассмеялись.
— Ну, что же, чай так чай. Марина, где ты? Неси самовар на стол. А ты, Майечка, ну-ка сюда, ко мне, — распорядилась хозяйка.