— И без них не обойдешься, — ответил Жерновой. — Вот, скажем, сводки, это все одно что барометр наш… Видели последнюю?
— Да, смотрела…
— Другой раз, товарищ председатель, не только надо смотреть, но и анализировать. — И Жерновой протянул сводку с карандашными пометками Селезневой. — Требуются крутые меры. Придется кой-кого призвать на бюро к порядку…
Взгляд Веры Михайловны сразу упал на графу, где значилось Верходворье. Селезнева словно угадывала, о ком думал сейчас Жерновой и на кого должны обрушиться эти крутые меры. Но Верходворский район по процентам шел в середине, соседние с ним районы — Фатенки и Муравино — имели результаты намного ниже, и, казалось, Дружинину сейчас ничто не должно угрожать.
— С Дружинина начинать будем, — пожевав губами, сказал Жерновой.
— Почему? — удивленно спросила Вера Михайловна. — По сравнению с прошедшей пятидневкой они дали наибольший процент прироста. И потом, я слышала, что они проводят интересные мероприятия.
— И запивают чаем? Или, может, теперь уже более крепкими напитками?
—> Зачем утрировать, Леонтий Демьянович, я говорю вполне серьезно.
— Однако вы напрасно берете под защиту Дружинина и уводите его из-под критики:
— Вы ошибаетесь, — вспыхнула Вера Михайловна и поняла, что опять спора им не миновать. — Я никого не хочу уводить из-под критики, — сказала она уже спокойнее. — Я только знаю несколько больше этих людей и, может быть, больше доверяю им.
— Наш принцип, товарищ Селезнева: доверяй, но тут же и проверяй.
Жерновой встал, засунул руки в карманы просторного светлого пиджака и подошел к окну. Он вдруг где-то в себе почувствовал слабинку и понял, что он иногда в горячке бывает неправ, но признаться в этом другим, тем более Селезневой, не хотел.
— Хорошо, — повернувшись к столу, холодно сказал он и вдруг спохватился: не сделал ли он уступку Селезневой. — Но я оставляю за собой право в любое время вызвать его на бюро, — словно желая сгладить разговор, с чуть заметной улыбкой добавил: — Пусть даже он и первооткрыватель известкового туфа… Будете звонить ему — предупредите об этом.
Как и в прошлый раз, Вера Михайловна вернулась к себе в кабинет расстроенная и огорченная. «Неужели так всегда и будем работать? — с растущей тревогой подумала она. — И посоветоваться не с кем…» Сейчас больше чем когда-либо она ощутила, как не хватало ей Сергея Григорьевича.
Она взяла его письмо — и вдруг вспомнила Штина, который вот так же говорил: «Не спешите с выводами. Доверьтесь ученым — не подведем…»
«Не съездить ли к Адриану Филипповичу?» И от этой мысли ей как-то вдруг стало легче.
…Адриана Филипповича она нашла в зате-/ненном углу садика. Опираясь на трость, он медленно шел по дорожке и о чем-то сердито разговаривал сам с собой.
— Кого же вы так ругаете, Адриан Филиппович? — подойдя сзади, спросила она.
Профессор оглянулся.
— Всех, и вас в том числе, — по-стариков-ски ворчливо сказал он. —А как бы вы думали, Вера Михайловна? Добрались до такой высоты, что и ругать вас нельзя? Нет, этого как раз от меня и не дождетесь. Ну? — пожал ей он руку. — Ну, когда будем защищаться на кандидата?
— Ой, и не говорите, Адриан Филиппович, до защиты ли сейчас? Как подумаешь — голова кругом идет.
— Большому кораблю большое и плаванье…
— Да уж сколько раз упрекала себя, что отправилась в этакое плаванье, — ответила она не без сожаления. — Вы-то как живете, Адриан Филиппович? Как здоровье?
— А чего жаловаться? Читаю вот, пишу… Видели, наверное, мою депешу?
— Как же не видеть… Даже из-за нее поспорить пришлось.
— С Жерновым? Это хорошо, если спорить стали. В споре, как говорят, рождается истина. — И он ткнул тростью в сторону садовой скамейки, на которой лежали книги. — Перечитываю вот Прянишникова. Ваш Жерновой зовет меня травополыциком и противником Прянишникова. Но Прянишников никогда не был против трав. Критикуя теорию Вильямса, он возражал против переоценки смеси бобовых и замены трав, против преувеличения значения структуры почвы. Но Дмитрий Николаевич всегда был за клевера. И там. где вы пишете в своей диссертации об удобрениях, надо побольше акцентировать на этом внимание. Тут вам, к слову сказать, известковые туфы Вертячего — теория на практике. Вы с Жерновым, как говорят, в сорочках родились — земное богатство прямо в руки плывет.
— Плывет-то плывет, да только наш товарищ Жерновой не видит этого богатства. Одним словом, до сих пор не поддерживает нас, — ответила со вздохом Селезнева.
— Ничего, это дойдет и до него, — сказал Штин. — А вы должны в этом ему помочь. Вы и Янтарев…