Глава 37
Рассвет я встретила, уткнувшись носом в траву. Не спала, нет, но и не думала ни о чем. Голова была пустая, совершенно. Все, что могла, я передумала, когда Шах остановился, и я практически упала на землю, спеша оросить ее слезами разочарования в словах моих преподавателей, и даже отца. Теперь мне очень хотелось задать ему вопросы, но сделать это я смогу не раньше, чем через четыре дня.
Я перекатилась на спину и уставилась в рассветное небо. Вот и наступил новый день, что изменилось для меня? Вот она я, бывший кадет его величества короля Велиама, приемная дочь генерала Лорина Харда, дочь, забывшая своих родных родителей, погибших во имя мести одного государства за бесчинства другому, Солнышко, которое никому не светит и никого не греет. Могу ли я судить двух правителей, действующих одинаковыми методами? Кровь за кровь, древнейший закон всех народов... Но как же противно-то!!!
Я застонала и повернулась на бок, ощущая, как одежда промокает от утренней росы. Шах стоял недалеко, лениво переставляя стройные ноги и щипая траву.
- Шах, - тихо позвала я.
Конь посмотрел на меня, фыркнул и мотнул головой. Я улыбнулась, любуясь им. Затем вздохнула и прикрыла глаза, вновь откидываясь на спину. А когда снова открыла, первое, что я увидела, это внимательные черные глаза, в глубине которых затаилась тревога. Таймаз сидел рядом, склонившись надо мной.
- Нашел, - произнесла я.
- Нашел, - ответил хан и провел рукой по моему лицу.
- Как? - никаких глубокомысленных вопросов у меня к нему не было.
- Я тебя чувствую, - сказал он и легко подхватил меня на руки, поднимаясь с мокрой травы.
- И что чувствуешь?
- Разочарование, усталость и пустоту, - Таймаз подсадил меня на Шаха, продолжавшего щипать траву и не очень одобрившего, что его отрывают от дела.
Повелитель свистнул, и его конь резво подбежал к хозяину. Мы тронулись, я не спрашивала куда, как-то было все равно. Таймаз поглядывал на меня, но ничего не говорил.
- Вы только с нами враждуете? - спросила я, думая, как мало я знаю об этом степном ханстве.
- Нет, отрада моего сердца, - ответил хан. - Мы мало, чем отличаемся от вас. Степь граничит со многими государствами, и не все настроены на мирное соседство. Солнышко, мир гораздо больше, чем Орния.
- Не дура, понимаю, - произнесла я, разглядывая окрестности.
Куда же меня занесло ночью? Пейзаж мне понравился, здесь было красиво. Захотелось остановиться и заполнить пустоту в душе простым великолепием этого места, но ничего говорить не стала.
- Покажи мне снова тот сад, - попросила я. Таймаз вскинул голову, и я сразу добавила, - в храм я заходить не буду.
- Хорошо, отрада моего сердца, - кивнул хан, сохраняя совершенно спокойный вид. - Только отдохнем немного.
Спорить не стала, усталость действительно все больше наваливалась, я все чаще зевала и боролась с подступающим сном. Таймаз какое-то время смотрел на мои попытки не уснуть, затем подъехал ближе и, не слушая возражений, пересадил к себе, что-то ласково прошептал и провел рукой по лицу, закрывая глаза, совсем как его дядя Рафгат, когда увозил меня от Ансара. Веки послушно сомкнулись, и я провалилась в сон.
Когда мы вернулись во дворец, не знаю, всю дорогу я проспала. Не проснулась я и тогда, когда Таймаз спешился и отнес меня в отведенные мне покои. Потому, проснувшись во второй половине дня, я сначала долго хлопала глазами и пыталась понять, где я и как тут оказалась.
- Мой госпожа проснулась, - Хаят склонилась в поклоне. - Что желать, госпожа?
- Мыться, - решила я, слезая с кровати.
- Как пожелать, мой госпожа, - снова поклонилась девушка и ушла готовить ханскую баню, в женскую-то, в гарем, меня не пускали.
Только она ушла, как появилась Айша. Она радостно улыбнулась, кланяясь мне. Я обожаю улыбку этой девушки, да и саму Айшу. Она похожа на лучик солнца, такая же ласковая и теплая. Хаят мне тоже нравится, но к ней я больше чувствую уважение. А Айша неизменно вызывает желание улыбаться в ответ, и все, что терзает меня, отступает, стоит только взглянуть в добрые глаза хрупкой маленькой степнячки.
- Мой госпожа, - Айша почтительно поклонилась, - великий хан спрашивать, проснуться ли ты.
- Проснулась, но раньше, чем приведу себя в порядок, я с ним не встречусь, - ответила я.
Айша снова поклонилась и ушла, зато вернулась Хаят, и мы пошли в баню. Турхауды склонили головы, как только я покинула покои, и пристроились сзади. Они так и буду стоять под дверями бани, пока я не вернусь в покои. Я как-то спросила хана, зачем такая охрана приставлена к моей персоне. Неужели он опасается, что я сбегу? На что Таймаз серьезно ответил:
- Турхауды охраняют мое сокровище. Я не опасаюсь твоего побега, потому что сбежать отсюда невозможно. Дальше гор ты не уйдешь, но я больше не хочу чувствовать, как твоя жизнь покидает тело.
Я выслушала и махнула рукой, мне турхауды не мешали. Раз хану так спокойней, пусть ходят. Отмытая, причесанная и голодная я направилась к повелителю, который передал через Айшу, что ждет меня, как только буду готова прийти к нему . Таймаз нашелся в своем кабинете. Обо мне доложили, но, вопреки уже привычному укладу, мне пришлось ждать. Постояв немного под дверями кабинета, я развернулась и ушла к себе, чувствуя легкое раздражение и удивление вперемежку. Подождав еще немного, я решила, что голодной и злой быть нехорошо, потому лучше буду злой и сытой. Айша побежала на кухню, а я вышла на балкон. Некоторое время до меня не доносилось ни звука, но вдруг я услышала гневный голос Таймаза. Говорил он на своем языке, потому я толком ничего не понимала. Перегнулась через перила и прислушалась. Кто-то отвечал ему не менее эмоционально. Сзади подошла Айша с докладом, что обед подан.
- Что они говорят? - спросила я.
Девушка прислушалась.
- Великий хан велеть созвать туменбашей, - сказала она. - Воевать идти.
- С кем? - сердце вдруг замерло.
- Не знать, - Айша виновато склонила голову. - Мне не слышать.
- Хорошо, - я помрачнела и пошла к столу.
Аппетит разом испортился. Я, нехотя, поковырялась в принесенной еде и встала, чтобы вернуться на балкон. Но там уже было тихо. Я побарабанила пальцами по перилам, а затем решительно направилась к хану. Впрочем, далеко идти мне не пришлось. Не успела я дойти до двери, как она открылась, и вошел сам Таймаз. Он был мрачен, но, увидев меня, улыбнулся, взял за руку и повел к низкому дивану. Сел сам и усадил меня к себе на колени. Вредничать не стала, напротив, устроилась поудобней и обняла за шею.
- Что случилось? - невинным голосом спросила я.
- Это дела ханства, - уклончиво ответил Таймаз, покрепче прижимая меня к себе.
- Я слышала, как ты ругался, - закинула я вторую удочку. - Очень громко.
Хан промолчал, игнорируя мои удочки. Я пошла другим путем. Положила ему голову на плечо, взяла за руку и начала чертить на ладони невидимые вензеля. Таймаз прижался к моей голове щекой и как-то умиротворено вздохнул.
- Мой хан устал, - начала я ворковать. - Не спал всю ночь и днем отдохнуть не дают. Все дела-дела... Ругаться заставляют, гневаться.
Таймаз снова вздохнул, соглашаясь со мной, а потом произнес:
- Права ты, солнце души моей, но я все равно не скажу.
- Бесы, - проворчала я, тут же выпуская его руку и пытаясь слезть с коленей. - Ты говорил про туменбашей, воевать собираешься?
- Не с Орнией, Солнышко, - усмехнулся хан. - Я же говорил, на этом королевстве мир не заканчивается.
- А с кем? - спросила я, немного успокоившись и перестав бороться за освобождение с коленей повелителя.
Таймаз внимательно посмотрел на меня, все-таки пересадил на диван и встал, разом вернув на лицо гневное выражение. Получается, он все это время был в ярости, но скрывал от меня. Хан заложил руки за спину и прошелся по покоям, я следила за ним взглядом и ждала, теперь уже не задавая вопросов.
- Великий визирь Белгина преступил все законы, - наконец, сказал повелитель, сверкнув черными очами. - Золото Огахара затмило разум Хамзы. Не успел Рафгат покинуть Белгин, как вслед ему отправили голову моего посла тайши Амана. Это оскорбление!