Семь лет он строил, пил горькую и охаживал приглянувшихся молодок. В конце концов ему надоело и это. Получив расчет за очередной объект, он купил себе подержанный «жигуль» и, тепло распрощавшись с товарищами, укатил в родной город, где и осел у родителей-пенсионеров. Оставшихся деньжат хватало позднему ребенку на скромную жизнь, и он днями пролеживал на скрипучей тахте с книгой в руках.
В один из летних вечеров его оторвал от чтения телефонный звонок. Звонил Гаркавый — его бывший одноклассник.
— Алло, Димка? — Гаркавый не видел Скитовича уже несколько лет. — Привет, старина… Узнал?
— Какими судьбами? — Скитович до сих пор тепло относился к своему школьному товарищу, и поэтому, в отличие от других, этот звонок его совершенно не отяготил.
— Да вот, встретил на днях Игоря Качанова. Помнишь, такой длинный из параллельного класса? — Гаркавый по голосу силился определить, насколько изменился его бывший сосед по парте. — Он говорил, что видел тебя в городе. У тебя белая «шестерка» с тонированными стеклами. Верно?
— Похоже…
— Давно купил?
— Не очень.
— Я как-то встречал твоих. Говорили, что ты там где-то строишь…
— Отстроился. Восемь месяцев уже как. — Скитович только теперь подумал, как быстро пролетело время.
— Чем днями занимаешься?
— Да так… лежу, читаю. А что?
— Есть деловое предложение, — Гаркавый внутренне напрягся. — Давай встретимся, поговорим, — ему очень хотелось, чтобы Скитович оказался психически мобилен. — Как ты на это смотришь?
— Давай, — легко согласился тот.
Встретились в городском парке. Рослые, спортивного телосложения, они крепко пожали друг другу руки, и оба остались довольны энергией рукопожатия. Минут десять вспоминали школьные годы, пока Гаркавый, посерьезнев, не перешел к делу.
— Димка, что ни говори, а нам уже по двадцать пять. Ты никогда не задумывался о том, насколько бедность ограничивает личную свободу?
— Кто ж над этим не задумывался? — Скитович улыбнулся явной наивности вопроса.
— Логично, — Гаркавый оставил без внимания проскользнувшую в тоне собеседника иронию. Светло-карие глаза его сощурились. — Но как обрести эту самую свободу? Вот вопрос вопросов.
— Трудиться, трудиться и еще раз трудиться, — перефразировал Скитович тезис основоположника.
Гаркавый, нахмурив лоб, отрицательно замотал головой:
— Это банально. Вдобавок — нудно.
— У тебя есть особое мнение?
— Есть! — Гаркавый многозначительно вознес в небо указательный палец. — Каждому в жизни дается шанс, но вот только распознать его не всем под силу…
— Я где-то об этом уже слышал, — Скитович тоскливо посмотрел по сторонам — разговоры на подобные темы ему порядком наскучили, но участи внимательного слушателя, по-видимому, сегодня ему было не миновать.
— Мне кажется, что это под силу только избранным, — развивал мысль Гаркавый, — я даже уверен в этом.
— Ты думаешь, только избранным? — вяло усомнился Скитович. — Скорее, не все этого хотят по-настоящему: истинное желание, если хочешь знать, обязательно содержит в себе и реальный механизм своего воплощения, а все остальное так — онанизм.
— Может, ты и прав, — согласился Гаркавый — Но я, в общем, не об этом хотел поговорить. У тебя машина на ходу?
— Бегает пока.
— Отлично, у меня есть идея! — Гаркавый довольно потер рука об руку. Давай сообразим с тобой одно небольшое дельце… на двоих. Тебе о чем-нибудь говорит слово «антиквариат»!!
— Старье, что ли, разное?
— Не только, — Гаркавый оживился, — советские награды, к твоему сведению, тоже антиквариат.
— У меня не было дедушки с фамилией Брежнев, — резонно заметил Скитович.
— При чем здесь дедушка? — Гаркавый досадно махнул рукой. — Ты никогда не задумывался, из чего эти самые награды сделаны?
— Из металла. Из чего же еще?
— Правильно. А из какого?
— Да черт его знает.
— А все же?
— Ну из бронзы, серебра… — Скитович задумался.
— …Золота, платины, — продолжил ряд Гаркавый. За последнюю неделю он прочел все, что мог достать на эту тему, и теперь сыпал фактами, как из рога изобилия. — Орден Ленина — тридцать граммов золота и три грамма платины, орден Славы первой степени — двадцать восемь граммов золота, орден Ушакова Первой степени — двадцать шесть граммов платины. Помножим на число награждений, а это сотни тысяч, и получим что? — Глаза Гаркавого азартно блеснули.