Северный стрим широк, разминуться нескольким судам там ничего не стоит, однако вблизи планеты маршрутов не так много, поэтому разрозненные путешественники волей-неволей вынуждены, фигурально выражаясь, толкаться локтями. Молчание эфира сменилось разноголосицей в речеприемнике, и Бэле пришлось дополнительно глушить печать связи, чтобы не слушать лишнего. (А Катерина, наоборот, раздвигала диапазон на максимум, чтобы держаться в курсе сплетен.)
Трафик вокруг Жасмина, конечно, изрядно уступал земному, но крайне либеральные законы и отсутствие налогов делали эту планету весьма привлекательным портом — как для честных дельцов, так и для не очень честных.
Людоедка посоветовала Сашке заранее активировать основную бортовую пушку и все вспомогательные, чтобы их порты угрожающе светились, издалека давая знать, что корабль не беззащитен.
— А почему бы не активировать еще и защитные заклятья, которые Санька для Мирабилис готовила? — спросил Сашка. — Невидимость, конечно, не пойдет, в нас кто-нибудь врежется, но Балл ей, вроде, и просто защитные заклятья показывала…
— И расписаться, что у нас на борту маг-пустотник? — фыркнула Людоедка. — Ведь иначе такие сильные щиты не поставить!
— Серьезно? — удивился Сашка. — Но Кня… Марина Федоровна их откуда-то знала, а она-то не маг-пустотник! Или… Нет, нет, — Сашка замотал головой. — Она же вампир, не бывает пустотников-вампиров. Даже полукровок.
— Да, это верно, — кивнула Людоедка. — Марина не маг-пустотник. Но знала одного мага. Он ее кое-чему научил. Сама она эти щиты в полную силу поставить не могла, а вот показать их кому-то другому — почему нет? Но, возвращаясь к вашему вопросу, если мы их поставим, то сразу привлечем к себе внимание. Тут же найдутся корабли, которые захотят взять нас на абордаж любой ценой, не считаясь с потерями — только чтобы выяснить, что же мы такого интересного везем, что стоит так защищать.
— А пушки, значит, такой эффект не вызовут?
— Пушки просто говорят, что при атаке на нас нападающие потеряют больше, чем приобретут, — Людоедка пожала плечами. — Адекватная защита. Понимаете?
— Угу, ясно.
В общем, «Блик» приближался к планете настороженно, окутанный следами боевых заклятий — как и почти все корабли у них на пути. Но никто к ним не приблизился и не пытался взять их на абордаж, никто не попытался расстрелять издали. Да и сесть удалось без приключений, даже диспетчеры в порту показались Сашке не грубее обычного.
Вот что Сашку поразило, так это то, как красива была планета. По соотношению воды и суши Жасмин очень напоминал Землю, но вся суша здесь еще с орбиты переливалась разными оттенками сочной зелени — ни дать ни взять драгоценный камень!
Да и Блуминг-Сити с высоты посадочной глиссады тоже показался слишком симпатичным: он занимал живописную бухту с множеством лесистых островов, окруженную горами. Его дома и башни сахарно белели на фоне темно-зеленых и голубых склонов. И не скажешь, что это известное пристанище пиратов, контрабандистов и прочего авантюрного люда!
А все остальное как обычно: один и тот же посадочный ордер, совершенно привычный порт — побольше Пирс-Ардена, но поменьше Порто-дель-Мирабилис, например.
Они приземлились рано утром, но Людоедка сразу же потащила Сашку в портовое управление.
— Тут с этим строго, — сказала она. — Не подашь документы через два часа после приземления — пинком под зад, а корабль на штрафную акваторию.
— А если ночью прилетели?
— Значит, ночью. Тут все круглосуточно.
Людоедка так спешила, что Сашка едва успел попрощаться с Катериной — она официально списалась с корабля и отправилась на поиски мужа.
Они спустились с корабля втроем: Сашка, Людоедка и Катерина.
Катерина пожала Сашке руку, обнялась с Берг — а потом направилась вдоль портовой дуги до ближайшей диагонали. Косые лучи рассветного солнца ярко горели на ее светлых кудряшках.
— Я думаю, она еще вернется, — заметил Сашка.
— Да, я даже не стала ее исключать из судовой роли, которую мы сейчас подадим в администрацию порта, — подтвердила Людоедка.
— Вы же не думаете, что она тоже шпион? У нее просто нет никакого мужа. Может быть, не стало недавно, и она не хочет с этим смириться, — сказал Сашка.
— Капитан, я не сплетничаю и вам не советую… — Людоедка помедлила. — Но да, я тоже думаю примерно так.
В следующие несколько часов Сашка о Катерине и думать забыл.
Взлетный ордер тяжел, говорите? Да ладно! Сашка понятия не имел, что по прилету так непросто оформляться. Он, естественно, знал, что нужно представить документацию в администрацию порта, оплатить стоянку и получить разрешение на пользование различными услугами, причем в каждом порту эти услуги разные (кое-где даже право на вход в общественные туалеты нужно оформлять отдельно), а также поставить штампы визы для экипажа на выход в город. Но он и представить не мог, что эти процедуры связаны с таким количеством мелких унижений и способны занимать весь день.
Бесконечные бумажки, очереди, потом «вы отстояли не туда, это для пассажирских судов», «вы не поставили штамп в сто третьем кабинете» — пойди туда не знаю куда, принеси то не знаю что! Пиратская гавань? Все это явно осталось в прошлом. Ни один уважающий себя капитан Флинт или, скажем, легендарный Князь, не стал бы с этим мириться, не спалив это пристанище бюрокретинии до основания!
— Вам не повезло, капитан, — неожиданно сочувственно проговорила Людоедка, когда они наконец-то вышли из кабинета начальника порта. За окнами уже вечерело, Сашке дико хотелось жрать, а голова раскалывалась. — Первое боевое крещение — и сразу Жасмин!
— А что это они так… нервомотательно?
— Да взятку вымогали. Можно было заплатить и очень быстро пройти.
— А что же мы не?.. У нас же нормально с деньгами!
Людоедка вздохнула.
— А с административным опытом у вас тоже нормально, а, капитан? Как вы собираетесь его получать, если избежите самого сложного? Да и денег не так чтобы много, учитывая, что весь этот рейс — непредвиденное обстоятельство на непредвиденном обстоятельстве.
— Допустим, — неохотно согласился Сашка. — Но… Людмила? Могу я на вас рассчитывать?
— В каком смысле?
— Если я ваш капитан, мне нужно, чтобы вы держали меня в курсе. И заранее сообщали обо всех вариантах. Вот хотя бы — дать взятку или стоять в этих бесконечных очередях и заполнять бесконечные анкеты! Я бы наверняка согласился с вашим выбором, но мне стоило знать заранее о том, что этот выбор вообще есть.
Людоедка встретила его взгляд.
— Можете положиться, — сказала она. — Извините, вы, конечно, правы.
— Извинения приняты, — легко согласился Сашка. — Теперь давайте зайдем куда-нибудь поедим, умираю с голоду! Я там трактир видел на входе...
— В трактире при администрации цены задраны раз в пять, не вы один такой умный, — Людоедка покачала головой. — Либо пойдемте в город, либо на корабль, тут ближе.
Сашка вздохнул. Сегодня дежурить по камбузу должна была Катерина, но она сошла на берег. Значит, очередь Сандры, а она готовит не так чтобы очень… но тут правда ближе, и он сам вчера разрешил ей сделать на ужин просто бутерброды. Уж бутерброды-то она не испортит.
У корабля в серых сумерках стояла Катерина — со своей обычной сумкой через плечо и украшенной бантом гитарой.
Сашка даже не удивился
— Выяснилось, что твой муж полетел на Окинаву не через Жасмин?
Катерина со вздохом качнула головой.
— Представьте себе! Меня нашло письмо через маячок, — она помахала еще одним конвертом, уже менее помятым. — Работа на Окинаве отменилась, он выяснил, что та компания не очень законными делами занимается. Поэтому решил вернуться на Землю, только сначала денег подзаработать. Ему предложили выгодный рейс до Мирабилис, представляете?!
— Да уж, — сочувственно сказал Сашка. — То есть он теперь там, где ты была пару недель назад? Что будешь делать?
— Все, я кончила за ним гоняться! — твердо завила Катерина. — Встретимся уже на Земле. А то нас так вечно будет мотать по Галактике. Возьмете меня обратно?
— Конечно, — кивнул Сашка. — Почему нет? Только чур завтра корабль ты стережешь, пока остальные гуляют.
— Идет, — улыбнулась Катерина.
Сашка был почти уверен, что Катерина не шпион. Почти. В конце концов, ее нанимала Княгиня. Уж откровенного шпиона она не стала бы брать, верно? («Но она терпела Христофорова», — тут же возразил внутренний голос.) Кроме того, вампиры очень хорошо чувствуют чужую ложь.
Но, конечно, и доверять Катерине до конца он не мог.