2
Язон оказался более или менее прав в своем прогнозе. Спустя четыре недели заурядный ресторан превратился в оригинальное вечернее заведение.
Вечером, накануне официального открытия, Бранда сидела за белым роялем «Стейнвей» и напевала. Она была совсем одна в зале с деревянными панелями, который, несмотря на свои большие размеры, казался уютным. Ресторан обладал шармом. Здесь чувствовались высокий класс и стиль.
Бранда пела вполголоса. В зале царил полумрак. Горело лишь несколько задрапированных шелком ламп. Повсюду на столиках стояли свечи. Завтра вечером должна была состояться премьера.
Вошел Язон. Последние дни он отсутствовал, занятый написанием важной работы по архитектуре. Мужчина стоял в середине зала с сигаретой во рту и усмехался. Его светлые волосы, как всегда, спадали на лоб. Бранда заметила Язона, поманила пальцем. Он приблизился.
— Фантастика, девочка!
— Ты имеешь в виду интерьер? — Бранда обвела рукой помещение. — Или мое пение?
— И то и другое. — Язон вынул сигарету изо рта, повернулся и похвалил: — Здесь просто сказочно. Это произведет эффект разорвавшейся бомбы.
Бранда убрала руки с клавиш.
— Все выглядит так, как мы задумали. И для этого ты сделал немало, — сказала она.
Язон прислонился к роялю. Он снова посмотрел в пустой зал.
— Надеюсь, завтра вечером здесь не будет ни одного свободного места. Премьера должна стать сенсацией.
Девушка откинула назад рыжие волосы и рассмеялась.
— Ты говоришь так, будто мы находимся в мюзик-холле. Но это только бар, Язон.
— Кстати, световая реклама на улице плохо работает. Я хотел сказать тебе об этом, когда вошел. Но был настолько ошеломлен тем, что увидел и услышал… — Язон усмехнулся.
— Что со светом? — спросила Бранда, вставая.
— В слове «Касабланка» не горит буква «с». Необходимо к завтрашнему дню это поправить.
Бранда прошла в офис, где находился пульт управления световой рекламой, и нажала на одну из кнопок.
— Лучше, если на сегодняшний вечер мы выключим рекламу. Иначе гости придут раньше времени. Завтра рано утром я вызову электрика. До вечера все будет в порядке.
— Где Барт? — поинтересовался Язон.
— Он собирался приехать, пропустить стаканчик. Но ты ведь знаешь, что у нас с транспортом.
Бранда снова подошла к роялю и с нежностью провела ладонью по полированному дереву.
— Это, должно быть, «Стейнвей»? — спросил Язон, стоявший рядом.
— Разумеется. Благодаря инструменту заведение сразу становится классом выше.
— Благодаря тебе оно становится на десять классов выше, — патетически воскликнул Язон.
— Никаких лавров авансом. Возможно, завтра я буду не в голосе, — рассмеялась Бранда.
— Твой голос безукоризнен. И никто не требует от тебя верхнего «си».
— Этого мне еще не хватало! На такое мой голос не способен. Дай мне сигарету.
Язон вынул из кармана пачку. Бранда взяла сигарету, и он поднес зажигалку.
— Завтра надо будет не забыть о цветах. — Язон бросил свою сигарету в пепельницу, стоявшую на рояле.
— Все заказано.
Неожиданно Бранда занервничала.
— Что мне завтра надеть? Платье, естественно, должно соответствовать общему стилю. Не кричащее и не современное.
— Сохраним стиль ретро, — предложил Язон. — Или ты наденешь что-нибудь белое, а ля Мэрилин Монро в «Проклятом седьмом году», или декольтированное черное платье в стиле Риты Хейуорт.
Бранда кивнула.
— Я думала об этом. Черное. Да, я остановлюсь на этом. — Она дотронулась до своих рыжих локонов. — Черное идет к моим волосам.
— Я согласен. Но ты, девочка, можешь надеть все, что пожелаешь, и всегда будешь сказочно выглядеть.
— Что ты этим хочешь мне внушить, Язон? Я отнюдь не красавица. И знаю это.
— Абсолютно красивые женщины нагоняют смертельную скуку. Твое лицо очаровательно, и от тебя исходит огромная энергия. А когда поешь, то становишься настолько сексуальной, что у мужчин завтра вечером отвиснут челюсти, а мозги сдвинутся.
— И это все, что я могу сдвинуть?
— Послушай-ка, — засмеялся Язон. — Тебе все по плечу, за что ни возьмешься.